«Дочь Ивана Грозного» - стр. 15

– Антон Борисович… – укоризненно произнес директор, и Волынцев тут же всполошился:

– Но вы, госпожа следователь, надеюсь, не думаете, что кто-то из нас убил Кирилла ради рекламы?

Вопрос повис в воздухе, и госпожа следователь решила на него никак не отвечать, задав свой вопрос:

– Вы, Михаил Семенович, сказали, что подписали договор в июне. То есть тогда, когда Лепешкин прилетел в город продавать квартиру?

– Совершенно верно, – подтвердил Дудник. – Кирилл здесь был примерно неделю.

– Я пока не знаю, для чего это будет полезным, но для полноты картины было бы интересно узнать: что он здесь все это время делал? Вы не в курсе?

– В общем и целом, в курсе, – сказал директор. – Он прилетел в город в праздник, значит, двенадцатого июня. Два дня он и Дима занимались оформлением квартиры. Я это хорошо помню, потому что, признаюсь честно, нервничал. Мало ли о чем мы договорились устно? Пока документ не подписан, ни в чем нельзя быть уверенным. Но мы подписали договор пятнадцатого. Это совершенно точно, могу договор показать.

– А затем это отметили, пообедав в ресторане втроем, – добавил Волынцев.

– Именно так. Потом Кирилл занимался бытовыми вопросами – что-то собирал в квартире, отправлял в Москву… А двадцатого поздно вечером он улетел.

– Вы так хорошо помните, когда точно он улетел? – несколько удивилась такой памятливости Вера.

– Ну естественно! Двадцатого июня мы закрывали сезон, давали последний спектакль, ну а потом устроили небольшой банкет. Кирилл был приглашен, потом моя машина увезла его в аэропорт. Причем с утра я послал водителя, он забрал у Кирилла чемодан, Кирилл почти до конца оставался в своей квартире, а к спектаклю обещал прийти своим ходом вместе с Лихановым, он ему ключи передавал. Сказал, что машина ему не нужна, у него с собой только легкая дорожная сумка.

– Между прочим, Дмитрий играл в последнем спектакле и примчался – вот именно, примчался! – за двадцать минут до начала! – недовольно вставил Волынцев. – Хорошо, что играли современную пьесу, ни особого грима, ни особой одежды не надо было.

– А Кирилл уже почти перед началом спектакля позвонил и сказал, что у него возникли срочные дела и он появится только ко второму действию, – вспомнил Дудник. – Да-да, появился уже в антракте. Потом побыл на банкете и уехал на моей машине в аэропорт.

– Кстати, вы не обратили внимания, у Лепешкина тогда, в июне, был с собой портфель? – поинтересовалась Вера.

– Портфель?.. Это с которым он сейчас ходил?

Директор и режиссер переглянулись, совершенно очевидно задумались.

– Нет, – покачал головой Дудник, – в июне портфеля я у него не помню. Экземпляр договора Кирилла, когда его подписали, я положил в мультифору, еще предложил дать папку, но Кирилл отказался, сложил в четыре раза и засунул в барсетку. Да, вот это я помню… барсетка была, а портфель… нет, не видел.

– Ну конечно же! – всплеснул руками Волынцев. – Вспомнил! Был у Лепешкина портфель на банкете! В последний вечер! Да-да! Он у него на длинной ручке на плече висел.

– Возможно, возможно… Чемодан стоял в моем кабинете, туда же занесли дорожную сумку, а портфель… Я просто не заметил… – отреагировал директор и вдруг с любопытством уставился на Веру: – А почему вас вдруг заинтересовал этот портфель?

– Ну-у-у… так… – не стала ничего объяснять следователь.