Размер шрифта
-
+

Дочь для олигарха - стр. 16

Брюнетка сморщила лоб и закусила губу. Насупилась.

– Поживёшь у меня до отъезда, – сказал Слава. – На данный момент это лучшее решение из всех возможных.

– А как же магистратура?

– Всё схвачено, – хмыкнул он. – Завтра у меня встреча с твоим деканом. Буду официально отпрашивать тебя на производственную практику.

***

Светлана Семёновна выражала неодобрение всем своим видом: губы поджаты, глаза прищурены, ноздри раздуваются, руки скрещены на могучей груди.

Прямо рыба-ёж в гневе.

Вячеслав встретил её взгляд, как сталь встречает сталь во время горячей битвы.

– Приготовьте комнату для гостей, – сказал он гранитным тоном. – Моя коллега поживёт у нас пару дней.

Объяснять что-либо Вячеслав не счёл нужным: это его дом и он здесь хозяин.

– Будет сделано, Вячеслав Игоревич, – выдавила домомучительница и глянула на Морену коброй, однако перечить не стала.

Барменша же не обратила никакого внимания на столь "радушный" приём. Она округлила глаза и приоткрыла рот, ещё когда они ехали по аллее к дому, и до сих пор сохраняла это нелепое выражение лица.

– Уау! – Восхищалась она коваными вензелями, псевдоантичными скульптурами, исполинскими французскими окнами, гобеленами, балюстрадами и террасами. – С ума сойти!

Барменша процокала невысокими каблуками по мрамору просторного холла и вскинула голову к потолку, с недостижимых высот которого спускалась люстра венецианского стекла.

– Да моя съёмная дыра, наверное, в твоей спальне запросто уместится!

– Твоя съёмная дыра запросто уместится в моей уборной, – уточнил Слава и ухмыльнулся. – А теперь ступай, Светлана Семёновна покажет тебе твою комнату. А ко мне позовите Валерия, – сурово рыкнул он, обращаясь уже к хаускиперше. Женщина дёрнулась и вытянулась по струнке, точно дембель на плацу. – Немедленно.

***

Валера хмурой тенью ввалился в кабинет. Лицо молчуна по накалу страстей напоминало кирпич.

– Вот. – Нестеренко протянул водителю сложенный пополам лист, где мелким чётким почерком зафиксировал номера загадочной тойоты. – Выясни всё от и до. Ясно? И между делом заскочи к Маринке в Отрадное и привези всё, что она попросит.

– Так точно, – кивнул Валера. – Что-нибудь ещё?

Вот... молодец. Молодец. Никаких эмоций, никаких лишних вопросов и нелепых уточнений. Всё чётко и по делу.

Надо к чертям увольнять Эллочку и брать парня первым помощником.

– Пока всё, – Слава добрёл до кресла и рухнул в кожаные глубины. – Можешь идти.

Молчун развернулся и, чеканя шаг, двинулся к выходу.

Когда тяжёлая дверь закрылась за Валериной спиной, Нестеренко глубоко вздохнул и открыл верхний ящик стола. Именно открыл, а не просто выдвинул: ящик этот он запирал на ключ, а ключ прятал под нарядным пресс-папье в виде заснеженной избушки.

В ящике хранились секреты.

Початая бутылка французского коньяка, небьющаяся чудо-стопка, сигары и... фотографии.

Много фотографий. Старые, пожелтевшие, с обтрепавшимися краями, в альбомах, конвертах и рамках, моментальные палароидные снимки и постановочные работы фотохудожников...

Память. Память, которая норовила ускользнуть, точно песок сквозь пальцы.

Вот, в резной рамочке, Машенька в свадебном платье. Улыбается. Синие глаза сияют счастьем. Она уже беременна, но пока не видно: срок совсем маленький.

Как, помнится, они всех тогда удивили! Залетевшей невесте – двадцать, а горе-жениху только-только восемнадцать сравнялось.

Страница 16