Днк, или Верни моего ребёнка! - стр. 39
Да, стоит себе признаться, что Светлана меня заинтересовала. Она была той женщиной, которую действительно хотелось узнать поближе. По крайней мере, на какое-то время.
Я вернулся домой, проверил своего сына.
Филипп крепко и сладко спал.
Поцеловал его в пухлую бархатистую щёчку и в очередной раз убедился, что не смогу с ним расстаться. Никогда.
Потом, зайдя в кабинет, я позвонил своему помощнику.
Что ж, решение принято.
* * *
Светлана
Спотыкаясь, я вошла в квартиру, закрыла за собой дверь и, не раздеваясь, мешком рухнула прямо на пол.
Долго сдерживаемые слёзы хлынули из моих глаз яростным потоком. Я выплакала их все и потом забилась в сухих и раздирающих рыданиях.
Я выла, подобно волчице. Кричала в голос и рвала на себе волосы, собранные в причёску.
Проклятый Северский! Он так и не дал мне никакого ответа! Просто сделал вид, что меня нет, а потом, просто взял и ушёл!
Ушёл, так ничего и не сказав!
Одно было ясно – он не согласен отдать мне ребёнка и не согласен, чтобы я даже видела его!
Но это несправедливо!
Господи! За что?!
В чём моя вина?!
Почему я должна страдать за чужую алчность, за чужой страх и чужие грехи?! Почему моего сына должна растить и воспитывать другая семья?! Я ведь так его ждала! Своего сыночка!
Господи, почему ты так несправедлив ко мне?! Почему ты никак мне не поможешь и не исправишь эту чудовищную несправедливость?!
В моей душе была такая же темнота, как и за окном. Тишина квартиры сомкнулась вокруг меня, словно воды океана над головой. Я горевала о своём мальчике, которого у меня эти страшные люди отняли. Моё сердце болело за него. И я жалела, что мой сын может так и не узнать всей правды…
В эти сумрачные ночные часы я почти завидовала тому несчастному малышу, которого считала своим. Он обрёл покой. Он стал маленьким ангелом…
И тут же мне стало ужасно стыдно перед тем несчастным ребёнком.
Узнав, что он не мой сын, я забыла про него…
А ведь того малыша больше никто не оплакивает… Даже бывший муж всё решил забыть.
— Ненавижу тебя, Северский… — произнесла я вслух хриплым после рыданий голосом.
Я знала, что Северский не согласится просто взять и вернуть мне моего сына и мне даже не удалось его припугнуть публичным разоблачением. Он опередил меня.
Как мне теперь быть? Его слово против моего… И доказательств у меня никаких нет, что сына у меня отобрали…
С этими мыслями и осознанием своей беспомощности, во мне сильнее разгоралась ненависть к Северскому. И сила ненависти была настолько огромной, что почти ослепила меня. Глаза заволокло красным туманом, в ушах стоял настоящий рёв. Все мои мышцы тела дрожали, будто в ознобе. Мне хотелось прямо сейчас подняться с пола, поехать и найти Северского, чтобы разорвать его голыми руками! Маленькая часть моего мозга отчётливо понимала, что это безумие, но сердце и душа требовали своего. Они требовали правды и справедливости.