Дневник провинциальной дамы - стр. 43

Я не читала. Тогда мне советуют ни в коем случае не читать. В жизни и так много всего печального и ужасного, лучше писать о чем-нибудь ярком, веселом, красивом. Автор «Бригадного генерала» с этой задачей совсем не справился. Далее оказывается, что саму книгу Жена Нашего Викария не читала, это Наш Викарий мельком ее проглядел и резюмировал, что она слишком тяжелая и бесполезная. (NB. Рекомендовать «Бригадного генерала» Книжному Клубу «Таймс», если его в их списке еще нет.)

Жена Нашего Викария неожиданно обнаруживает, что уже шесть часов, громко ужасается и почти уходит, но тут же возвращается и настоятельно рекомендует принимать «мясной экстракт Валентайна», который Чудесным Образом спас жизнь дяди Нашего Викария. За этим следует история о болезни, выздоровлении и смерти дяди в возрасте восьмидесяти одного года. Не могу в ответ не рассказать о том, какой прекрасный эффект оказал «Бемакс»[119] на здоровье младшего сына Мэри Кэллуэй, а это весьма загадочным образом приводит нас к романам Энтони Троллопа[120], смерти Джахан-бегум[121] и пейзажам Озерного края.

Без двадцати семь Жена Нашего Викария снова ужасается и спешит к выходу. На пороге встречает Роберта и говорит ему, что я худая как спичка, цвет лица ужасный и что корь часто приводит к серьезным проблемам со зрением. Кажется, Роберт ничего не отвечает…

(Напрашивается вопрос: Не правда ли, молчание порой красноречивее всех слов? Ответ: Пожалуй, да. Надо почаще себе об этом напоми-нать.)

Со второй почтой приходит длинное письмо от Мадемуазель, которая восстанавливает силы у друзей в Клактон-он-Си[122]. Письмо написано как будто булавкой, фиолетовыми чернилами на тончайшей бумаге и с множеством исправлений. Еле-еле расшифровываю часть текста и с облегчением убеждаюсь, что я по-прежнему Bien-chèr Madame[123] и недавняя обида непонятно на что предана забвению.

(NB. Если Кухарка еще хотя бы раз пришлет желе в качестве диетического блюда, необходимого в период выздоровления, сразу же верну его на кухню.)

16 мая. Если бы не боязнь разочаровать детей, я, скорее всего, отказалась бы от идеи окончательно восстанавливать здоровье в Бьюде. Стоит лютый холод, в теле слабость, изрядно познабливает, а вот и Мадемуазель, которая должна была поехать со мной и помогать присматривать за детьми, теперь пишет, что она désolée[124], но у нее une angine[125]. Тревожусь, что это может быть Angina Pectoris[126], но французский словарь меня успокаивает. Спрашиваю Роберта, не считает ли он, что я прекрасно поправлюсь и дома за это же время. Он отвечает только: «Лучше поезжай», и я понимаю, что все уже решено за меня. Спустя минуту он без особой уверенности предлагает позвать с собой Жену Нашего Викария. Я выразительно смотрю на него, и предложение отпадает само собой.

Письмо от леди Б., в котором она пишет, что лишь сейчас узнала про болезнь (притом что для всего прихода это не новость уже несколько недель?) и очень мне сочувствует, ведь корь в моем возрасте – это не шутки (сговорились они, что ли, с доктором, который высказался в таком же неприятном ключе?). Лично навестить она меня не может, у нее все время гости: одни уезжают, другие приезжают, но, если мне что-нибудь нужно, достаточно только позвонить к ней домой. Она распорядилась, чтобы мне отправили все, что я ни попрошу. Очень хочется попросить фунт чая и жемчужное ожерелье (сослаться на опыт Клеопатры?