Дневник Маньчжурской экспедиции (1934–1935) - стр. 63
Интересует нас также и следующее: во время клеветнических номеров «Харб[инского] Вр[емени]» все номера этой газеты были раскуплены и продавались уже по полтора доллара, и то как редкость. Также мы слышали, что эти номера куда-то широко рассылались. Спрашивается, куда и зачем? Наверное, с какою-то определенной целью и каким-то определенным людям. Но сия тайна еще не раскрылась. И все как будто бы хлопнулось, точно камень на дно. Но такое кажущееся спокойствие нас вовсе не устраивает, и тут-то наши друзья в разных странах и должны продолжать разнообразный розыск. Если неприятель замолчал лишь ввиду отсутствия защитных действий, то ведь такое обстоятельство малого стоит.
Вот уже протекает вторая половина сезона, а за все осеннее полугодие мы не слыхали о действиях парижского и нью-йоркского комитетов Пакта. Между тем, наверное, в обоих местах были действия комитетов. Из Наггара слышали, что Владимир] Ан[атольевич][Шибаев] разослал свою статью о Пакте. Это очень хорошо, ибо нам приходилось слышать замечание: «Почему о Пакте ничего не слышно, если работа протекает во многих странах?» О больших делах почему-то не слышно, а вот о мерзости двух негодяев опять пришлось услыхать и пришлось удивляться, насколько такая специальная мерзость широко ползает.
21 января 1935 г.
Пекин
Послали В.К. вторую телеграмму в Харбин, прося телеграфировать точный день отсылки гербария. Кроме того, запросили телеграф сообщить нам, когда была доставлена в Харбин наша телеграмма от 17-го утра. Сегодня пятый день не имеем ответа, и тем задерживается наш ответ в Вашингтон. Прямо срам. Недаром Е.И. беспокоилась – все, о чем она думает, имеет огромное значение. Вообще бестолковость некоторых сотрудников удручает. Так сегодня получено письмо из Харбина с известием, что газеты «Хар[бинское] Вр[емя]» и «Н[аш] Путь» получили из центра нечто большой сенсационности, с чем не знают, что делать. Ясно, что это нечто касается нашего дела, но нет даже малейшего намека, в каком смысле надо понимать сию криптограмму. Теперь пришлось опять запрашивать Харбин, и кто знает, когда и как придет разъяснение, а ведь мы могли в чем-то начать действовать. Вчера пришло письмо от В.Н. Гр[амматчикова] за № 9, в котором упоминается о значительности писем за №№ 7, 8, а их-то мы пока не получили. Все время какие-то перебои. Вообще, и терпение, и осмотрительность, и настороженность нужны до чрезвычайности. Прилагаю для сведения копию письма Г.Г.[Шклявера] и кн[ягини] Е.К.[Святополк-Четвертинской].
22 января 1935 г.
Пекин
Только что получили из Харбина наггарские письма от 11 ноября с интересными вложениями карточек от Эстер и Вл[адимира] Ан[атольевича][Шибаева]. Спасибо большое. Также получили от В.К. Р[ериха] сообщение, из которого видно, что и первая часть гербария из Харбина не была отправлена.
Прилагаю копию моего письма к нему, из которой Вы видите мое настроение и соображения. Очень жаль, что при таких обстоятельствах никакая успешная, а тем более спешная работа быть не может мыслима. Будем объяснять в Департамент, почему именно лучше было послать коллекцию позже. Хотя мы уже в предыдущем письме сообщали в Нью-Йорк условие для Канзаса, но ввиду того, что по многим обстоятельствам это дело крайне спешное, сегодня послали еще и телеграмму, чтобы Гал[ахад] имел более времени для воздействия на друзей.