Дневник. 1873–1882. Том 1 - стр. 64
Наконец семья моя приехала из Крыма. Одна дочь Ольга не избавилась еще от лихорадки и снова слегла в постель.
Обедал сегодня у великой княгини Екатерины Михайловны.
9 декабря. Понедельник. Обедал в Зимнем дворце с генералом Баранцовым и адмиралом Лесовским.
11 декабря. Среда. Вчера и сегодня присутствовал в Академии Генерального штаба на чтениях офицеров дополнительного курса.
Сегодня же было совещание под председательством государственного канцлера с участием министров финансов и путей сообщения (Посьета), генерал-адъютанта князя Мирского (как уполномоченного от наместника кавказского) и меня – по вопросу о сооружении русским инженером Фалькенгагеном железной дороги в Тавриз. Финансовые соображения Рейтерна взяли верх, и так как персидское правительство выключило из представленного Фалькенгагеном проекта концессии главное условие – гарантию с обеспечением таможенными доходами, то постановлено объявить тегеранскому двору, что без этого условия русское правительство не может поддерживать предположение о постройке дороги. Такое решение, может быть, и весьма благоразумное, будет все-таки неудачей для нашей дипломатии и, без сомнения, обрадует англичан.
12 декабря. Четверг. Сегодня полковой праздник гвардейского Финляндского полка и 50-летний юбилей генеральства графа Дмитрия Ерофеевича Остен-Сакена. По этому случаю я был целый день в полной форме: в десятом часу ездил поздравить юбиляра, потом доклад у государя, в час пополудни церковный парад, с 2 до 5 часов – совещание у Валуева, а в 6 – обед в Зимнем дворце. Старик Остен-Сакен совсем впал в детство: считает себя обиженным тем, что получил алмазные знаки Святого Андрея; говорят, ожидал фельдмаршальского чина; пристает ко мне просьбой о разрешении носить кавказский казачий мундир.
Совещание у Валуева было последнее; соберемся еще раз только для прочтения протокола. Опять говорили много, и, как всегда, благодаря искусству председателя все споры и разногласия приведены к нулю. Ровно никакого положительного результата, одни фразы и общие места.
13 декабря. Пятница. По заведенному порядку, государь распределял сегодня в одной из зал Зимнего дворца новобранцев по гвардейским полкам, но нынешнее распределение имело несколько новый характер: в первый раз в массе новобранцев среди тулупов и кафтанов стояли молодые люди во фраках и пиджаках. В числе их был только один, кончивший курс по 1-му разряду в училище правоведения, состоявший уже в гражданской службе; затем было до сотни молодых людей, кончивших курс в заведениях 2-го и 3-го разрядов. Только на немногих физиономиях выражалось некоторое смущение и неловкое положение, вообще же эта молодежь смиренно и простодушно подчинялась непривычной солдатской обстановке.
Опыт первого призыва по новому уставу о воинской повинности так удался, как трудно было даже ожидать. Самые закоренелые консерваторы, противники реформ, с боязнью относившиеся к нововведению, грозившему, в их глазах[44], распространением в целой армии заразы нигилизма, теперь замолчали и с улыбкой смотрят на этих мнимых революционеров в шеренгах между тулупами.
20 декабря. Пятница. Сегодня вторично государь распределял новобранцев по гвардейским полкам; было свыше 900 человек. Опять были фрачники.
Телеграмма из Мадрида заключает в себе совершенно неожиданное известие о падении республиканского правительства и провозглашении Альфонса XII королем Испании. Надолго ли?