Для тебя я ведьма - стр. 59

— Так неловко, я отвратительно выгляжу.

— Дитя моё, — Марта ласково улыбнулась, — ты ещё так молода и наивна.

— Молода и хороша собой, — Тор поцеловал мою руку.

— Сальваторе, — она строго посмотрела на командира, — сколько девочке лет? Её душа словно живёт в чужом теле, — по моей спине пробежал холодок, — выглядит старше своего возраста.

— Восемнадцать, — я опередила Торе.

— Амэно, этот старый развратник предупредил, что ему тридцать? — с улыбкой шепнула кормилица и, подхватив нас с Торе под локти, повела в сторону кухни.

***

В стенах замка Мариам каждый из нас обрёл свой кусочек умиротворения. Синьорине Эспозито пришёлся по вкусу томатный суп Марты — наблюдательница попросила рецепт и не меньше часа выпытывала у кормилицы тонкости приготовления. Синьор Ландольфи в белоснежном стёганом халате и домашних тапках казался душкой, а главное — он молчал.

За пределами охотничьих угодий синьора Сальваторе другой мир, иная жизнь: там друзья и враги, проблемы и суета, заставляющие куда-то спешить. Мы торопимся жить, тянемся к финалу, зачастую даже не понимая этого. Погоня за счастьем… мы и есть счастье, просто нужно расслабиться.

Просторная гостиная охотничьего домика — лучшее место для сиесты, пусть за окном и не жаркое лето. Огонь камина перемигивался с отражением в зеркалах, за окном блестела спокойная гладь озера, а я почти засыпала, лёжа на мягком бархатном диванчике.

— Амэ, пойдём со мной, — нехотя открыла глаза и сонно глянула на синьора Ландольфи.

Лекарь нависал грозовой тучей, полный решимости выдернуть меня из объятий сновидения. Какого фавна ему не спится? Больше всех ныл…

— Ты идёшь? — Ром скрестил руки на груди и нетерпеливо цокнул.

— Куда, зачем?.. — я бросила взгляд на кучерявого командира, сладко храпящего на кушетке у камина. — Тора сам буди, у меня рука не поднимется.

— Пусть спит, а ты поднимайся, — серьёзность в голосе Ромео убила последнюю надежду на сон и посеяла зерно волнения в моём сердце.

В кухне, где ещё совсем недавно синьора Марта ворковала над ужином, теперь красовался творческий беспорядок, явно сотворённый руками Рома. На столе не осталось свободного места — тетради с надорванными листами, колбы с разноцветными жидкостями, какие-то порошки в медных чашках и, конечно, прибор, через который лекарь обычно рассматривал мою кровь. Я уселась на стул и молча протянула руку. Скоро привыкну к частым кровопусканиям, ещё и сама просить буду.

— Нет, Амэно — в этом нет необходимости.

— О, святейшие печати, Ром, — я растерянно прижала спасённую конечность к груди. — Что-то случилось?

— Я нашёл причину твоего недуга, — синьор Ландольфи не выглядел, как человек, сделавший приятное открытие.

Мне захотелось срочно, без объяснения причин, покинуть кухню. Распахнуть окошко и нырнуть в блестящую гладь озера, чтобы отсидеться под водой до лучших времён.

— Амэно, дело в том… Твой дар и твоя магия… — в речь Ромео вернулись мучительные паузы. — Магия и способность чувствовать запах безумия — разные вещи.

— Хорошо, — я кивнула и застыла в ожидании плохих новостей.

— Ничего хорошего, — Ром нахмурился и опустил глаза. — Сила бездны покидает тебя, а без неё пользоваться даром очень опасно.

— Погоди, о чём ты? Как это покидает? — холодная дрожь пробежалась по телу.

— Вот, сама посмотри, — лекарь взял со стола тетрадь и сунул мне под нос. — Видишь?