Длиннее века, короче дня - стр. 22
– Уже настораживает. То есть это во время еды слушать нельзя?
– Ну, тебе нельзя. Ты – нежная. В общем, Варьку, чучело наше одноухое, помнишь?
– Ну, привет. Почему я ее забыть должна? У нее полтора уха, между прочим. Милейшая собака.
– Да. Именно это я и хотела сказать. Милейшая собака. А у соседей по даче – такса с мерзким характером. Визгливо лает целый день, а когда мы проходим, просто в истерику впадает, морду под забор просунет и вопит. Варька молчит и думает. И придумала. Наши шли в лес с ней – и тут гвалт из-под соседской калитки. Морда торчит. Варька в момент метнулась, схватила таксу за загривок, вытащила из-под забора, сразу придушила, как крысу, и понеслась в лес ее догрызать.
– Ты что! Она ее убила?
– Ну, не совсем. Говорю ж, догрызать потащила, еще живую. Петька отбил, но, прямо скажу, это была некондиция, – Вера залилась своим здоровым смехом.
– Вера, – грустно сказала Маша, – тебе кажется это смешным? Они хоть к врачу таксу отнесли?
– Они сунули ее обратно под забор и свалили по-быстрому. Пока хозяев дома не было, одна домработница.
– Ужас. У вас нервы, как канаты.
– Да ладно тебе. Это жизнь. Ты лучше скажи, что у тебя? Где Мишка?
– Мы разводимся.
– Да ты что? Из-за того, что он выпивает?
– Из-за многого.
– Да, дела. А Мишка небось квартиру эту делить будет.
– Надеюсь, что нет. У него своя есть. Я эту продать хочу. Куплю меньшую. Деньги нужны.
– На что?
– На все.
– Хочешь знать мое мнение? Это маразм – такую квартиру продавать. Деньги всегда можно заработать, детей у тебя нет. А когда появятся, вот тогда ты локти будешь кусать, что сглупила.
– Мне тридцать три года. Какие дети!
– Господи, сейчас и в пятьдесят, и в шестьдесят рожают. Не читала, что ли? «Я думала, что климакс, и вдруг воды отошли», – Вера процитировала и опять весело рассмеялась.
– Тогда у меня масса времени, – кивнула Маша и услышала звонок. – Извини, я на минуту. Да, Таня, я пишу… Записала, спасибо. Да, скажу «от Татьяны». Сколько заплатить? Хорошо. Еще раз спасибо… Расскажу, конечно.
Маша положила телефон и растерянно смотрела на бумажку с адресом. Что она ей скажет, этой гадалке?
– Что-то серьезное? – внимательно посмотрела на нее Вера.
– Я даже не знаю. Возможно, нет. Это адрес гадалки.
– Чего-чего?
– Понимаешь, такая история произошла…
Маша неожиданно для себя рассказала Вере об Алексее, о Людмиле, о том, что случилось… Сил больше не было держать это в себе. Так она Вере и сказала.
– Да, история. Хорошо, что поделилась. Что ж тебе одной с этим мучиться. А ты знаешь, я вас видела как-то. Вы из магазина вместе шли. Красивый мужик, ямочка на подбородке, так смотрел на тебя… Я даже постеснялась тебя позвать. Вот почему развод… Но его же нет больше… Ой, извини, я забыла, какая ты цельная натура. Тебя смерть не остановит. Решила гадалку проверить? Машенька, они таких, как ты, на раз раскусывают. Хотя попробовать можно. Хочешь, с тобой поеду?
– Наверное, да. Я боюсь.
Глава 7
Утром они ехали по указанному адресу, и Маша тихо рассказывала:
– Ты представляешь, Вера, мы с Лешей стали любовниками в тот день, когда он впервые изменил своей жене.
– С кем?
– Девочка у них в бухгалтерии есть. Он работал в «Автодоре». Мы с Людой встречались с этой Катей.
– Ну и как она?
– Симпатичная. Говорит, после того что между ними произошло, он переживал, не мог на нее смотреть, просил больше не подходить. Высадил, денег дал… Отчаяние это было. Он – человек крайних эмоций. В Люду влюбился в институте, думал, чувства сохраняются до конца дней. Не получилось. Точнее, получилось – хуже некуда. Она его почти ненавидела, он довел себя до психопатии.