Диверос. Книга первая - стр. 32
Он мягко отстранил Ольгрид и подошел ближе к Саффату.
– Саффат, ты не пожалел собственной жизни, защищая мою дочь, А я повел себя недостойно правителя, отца, и мужчины. Смогу ли я просить твоего прощения?
Саффат сжал руку в кулак и приложил ее к груди.
– Тарн Хольсварг, я не держу зла ни на тебя, ни на кого другого. В том, что случилось достаточно и моей вины. Мне стоило вести себя сдержаннее, а не бросаться в бой, не выяснив, кто передо мной и каковы его намерения. Я готов служить тебе, если на то будет твоя воля, потому что я не представляю без Ольгрид ни своей жизни, ни смерти. Позволь мне быть вместе с ней – и я клянусь священным пламенем Эшге – у нее не будет более верного защитника и любящего мужа!
Он опустился на колено и, подняв с земли свою пику, ударил ее концом в землю.
– Ольгрид, – тарн взял дочь, слезы которой уже высохли, за руку – Саффат просит у меня твоей руки. Он благороден, смел, предан – и я никогда не пожелал бы для тебя лучшего мужа. Но последнее слово остается за тобой.
Саффат поднял голову. В его взгляде светилась радость. Ольгрид ответила ему взглядом и повернулась к отцу.
– Отец, с твоего разрешения я стану его женой с радостью и без страха.
– Что же, так тому и быть.
Тарн протянул руку коленопреклоненному раг’эш.
– Встань Саффат, ашфарт Ашхакара, Защитник пламени. Встань и подойди.
Ашфарт поднялся с колен и подошел к нему. Взяв его за руку, Хольсварг соединил ее с ладонью дочери.
– Здесь и сейчас, я Хольсварг, тарн Восточного Тара, властью своей, добровольно и при свидетелях объявляю вас мужем и женой, – он помедлил секунду, а затем добавил: – Да будет так!
– Да будет так! – повторили за ним Ковтель и Хайен.
Вдруг вокруг посветлело. Не очень сильно – словно рассвет вот-вот собирался показаться из-за горизонта. Над дальними холмами появилось чуть заметное светлое зарево.
Саффат и Ольгрид его, конечно, не заметили, потому что не сводили глаз друг с друга, а Хольсварг не отрывал взгляда от дочери, но Ковтель обратил внимание на то, что ночная темнота немного рассеялась. Он посмотрел на горизонт и толкнул локтем Хайена.
– Смотри. Солнце, что ли, встает?
– Ты что, какое солнце? Едва полночь прошла. – удивился тот. – А где санорра? Может, они знают?
– Нет, не знают,– услышал он в ответ.
Мэй Си и Кин Зи уже стояли рядом и точно так же осматривались по сторонам.
– Посмотрите… – Тэи Зи указал в сторону холмов, где всю ночь светились огни в окнах Диверта и на фоне ночного неба темнел шпиль храма с горящим на его верхушке огоньком.
Сейчас в ночи не мерцало ни одно окно. Более того, рядом с холмом больше не было города – лишь с десяток аккуратных крестьянских домов, разбросанных у его подножья. Исчез храмовый шпиль. Вместо него на вершине холма виднелись силуэты крепких сторожевых башен и высоких стен. На башнях и стенах кое-где горели костры – совсем крошечные отсюда огоньки.
– Кин, – прошептала Мэи Си, – это же старый Диверт.
– Такой, каким он был триста лет назад, – кивнул Кин Зи.
Из крепости послышался протяжный громкий звук. Услышав его, Хольсварг вздрогнул. Он обернулся и впервые увидел, что происходит вокруг.
– Энлиан Светоносная, – он прищурился, глядя на силуэт крепости, виднеющийся на фоне посветлевшего неба. – Это что – рог нашей стражи?! Ольгрид, Саффат, смотрите!