Дивергенты боя - стр. 47
– Поня-атно. Ну, нам-то на переговоры облокотиться и не поминать, нас сейчас больше проводник интересует. Нашли?
– Естественно…
Проводником оказался мужчина среднего возраста. Василь Осипович Ивченко. Лысоватый, седой украинец, уроженец Мариуполя, бойко трещавший на восточном суржике, который в Ростовской и Воронежской областях понимают все от мала до велика. С четырнадцатого года в Донецком ополчении состоял, а до того работал инженером Мариупольского водоканала. Аверина по поводу предстоящего перехода просветил, имея при всём при этом своё мнение на проблему:
– Заходить в Мариуполь по любой из дорог, минуя блокпосты, почти самоубийство. На броне тоже не вариант – оказаться под пристальным наблюдением айдаровцев, врагу не пожелаю. Сожгут, сволочи! Вот с одеждой и экипировкой, командир,.. это вы молодцы. От местных бойцов ничем не отличаетесь.
– Мы старались. – Кивнул майор. – Специально под «партизан» закосили.
– Да-да! Правильно. Разве что оружие… Но кто его издали пристально рассматривать станет?.. Никто. Пойдём не днём и не ночью. Ближе к вечеру. Перед выходом рекомендую отдохнуть.
Алексей подумав, с местным аборигеном согласился.
Выдвинулись, когда закатное солнце уже не припекало и даже толком не светило. Просёлочная дорога, и тропинка, бегущая рядом, попетляв, потерялась, в кустах луговины. До пригорода и частного сектора в городе, шли «строчкой». Впереди проводник, в двух шагах за ним Седой, чуть отстав – Барсук. Остальная группа, нагруженная оружием и боеприпасами, шла привычным ровным темпом спецназа. В потёмках без происшествий выбрались на улицы частного сектора. Проводник не подвёл, улицы и переулки этой части города он действительно знал хорошо, и вскоре из царства финских домов вывел группу к домам повыше, от которых до многоэтажек уже и рукой подать можно было.
На Игоря Барсукова, обеспечивавшего охрану проводника и мониторившего обстановку в качестве передового дозора, руины города даже в суровых сумерках произвели тягостное впечатление. Он впервые увидел пустые коробки стен больших многоэтажных домов – закопченные, глядящие мертвыми глазницами окон без рам и стекол… Ужас! До этих пор, после пересечения бывшей границы, война провела Барсука лишь по селам и посёлкам. В Донбассе они утыканы кучно, иной раз друг от друга в паре километров находятся. Конечно, хохлы покоцали частный сектор знатно, иной раз от домишек и коттеджей вдоль трассы, кучи битого кирпича пооставались, но из окна пассажирской «Газели» смотрелось это не так критично. И люди во всех населённых пунктах, завидев российские номера на автомобилях, с военными в них, несмотря на весь внешний сюрреализм окружающей, нелицеприятной картины, приветственно махали руками. А тут… Попали! Большой город, и такие разрушения! Мариуполь с первых минут пребывания в нём стал для Барсукова как бы символом бедствий войны в цивилизованном обществе.
Сегодняшний напарник Барсука, Иван Тихомиров, город принял несколько под другим ракурсом, чем лейтенант. Долгие 8 лет Мариуполь был отделён линией блокпостов от других городов Донбасса, которые решили покинуть состав Украины, начавшей войну со всем русским. Сейчас это город призрак. Нет! Скорее город переполненный призраками вперемешку с живыми людьми, обитающими в подвалах, домах частного сектора, полуразрушенных многоэтажках и просто в развалинах. Для капитана городские развалины создают очень удобную оборонительно-фортификационную структуру, в которой «завязнут» любые наступающие порядки, имеющие бронетехнику и тяжелое вооружение. Вон, как те две сгоревшие, закопчённые «коробочки», что горками металла встали прямо на проезжей части.