Дивергенты боя - стр. 19

…Только с завтраком управился, когда прямо к столу ближайший помощник пришёл, и сообщил:

– Господин, там к вам двое людишек пришли. Попросили передать это.

Выложил на стол серебряную монету. Была она не новгородской и не гривна из земель русских княжеств. Не восточная круглая, и не из стран южных. Шведская марка.

Швеция находилась в закатной от Новгорода стороне, отгороженная от Руси Варяжским морем. За долгую свою историю господин Великий Новгород много торговал и немало воевал со шведами. Природа не обидела дарами шведскую землю. На всю Европу славилась она железными и медными рудами, а ещё добычей серебра. Серебряные шведские деньги ходили и в Новгороде. Так вот, на столе лежала серебряная марка – слиток серебра высокой пробы.

Конрад в руки марку не взял, лишь наклонившись, рассмотрел её. Серебряный брусок был с изъяном. По плоскости, словно шрам на коже, проходил неровный надрез.

– Позови их. – С раздражением в голосе распорядился купец.

Он естественно не знал, кто сейчас зайдёт к нему, но это и не важно. Ещё в бытность отца живым, Конрад по младости лет оказался вовлечённым в серию событий, одно воспоминание о которых иной раз вызывает у него дрожь. Это не только потому, что они оказались куда хуже тех, с которыми ему приходилось сталкиваться во время плаванья по морям европейского побережья, кишащих пиратами всех мастей и национальностей, но и при мысли о том, какие ужасные вещи, может повлечь служение властям противоборствующих друг другу стран и сильным мира сего господам. Политика – дело грязное, но и прибыльное. Редко кто может понять, что такое лгать и изворачиваться, предоставляя информацию и услуги «вашим и нашим». Те, кто передал марку-пароль, вправе потребовать от него всё, что угодно, а он обязан выполнить приказ, каким бы он ни был. Сейчас ему предстояло узнать, чего от него захотят, марка-то – опознавательный знак посланцев братьев-иезуитов. По крайней мере узнает, что они на сей раз задумали, а эту информацию можно будет выгодно продать. Конрад знает, куда её пристроить не нарушая устных заветов Моисея. Одним словом, исполнить свой долг согласно толкования Талмуда.

В помещение, в котором купец обычно планировал работу своих доходных предприятий, общался с управляющими, капитанами кораблей, своих и наёмных, не торопясь вошли двое. Естественно не в монашеской одежде. Посланцы. Один из них был худощавый, высокий ростом. Лицо вытянутое, стрижка на голове не отличается от местных веяний моды. Одет простецки. Поверх одежды, плащ из грубой льняной ткани. Другой, мужчина небольшого росточка, но точно не карлик, хотя и с крупной головой. На лице особо выделяются черные навыкат глаза. Одежда на нём примерно такая как у первого, только плаща не было.

Медленно подошли к столу, из-за которого купец не стесняясь, в упор некоторое время их рассматривал. Затем, улыбнувшись, пригласил присесть на лавку. «Монахи» молча уселись. Странно, но на какое-то время наступила тишина, никто не начинал разговор. Выдержав паузу, Конрад спросил:

– С чем пожаловали, святые отцы?

Худощавый иезуит поморщился, оглянулся на дверь, убедился, что та плотно прикрыта, произнес:

– Посланы мы к тебе купец преподобным Дунстаном, коего ты знаешь…

Блюм соглашаясь, что знает, головой кивнул.