Дикополье. Слово Шубина - стр. 21
– Проучить-то её, проучить надо… Однако смотрю я на неё – и не могу! Вдосталь настрадались женщины. Вдосталь! Пора и на мировую идти. Я как про Павлу милую вспомню, что в бабу каменную обратилась, так всё моё угольное сердце трепетать начинает. Айда простим её, Миша, а? Простим, но – запретим отныне на землю дикопольную ступать.
– Идея ясна, – кивнул Миша и повернулся к Вальяжной Сменщице. – А вы что думаете?
Та отодвинула кастрюлю с картошкой и голыми руками отбивала свиное мясо. Мука разлеталась по всей кухне, хоть миска с ней и стояла поодаль.
– Работать ей надо.
И больше ничего не сказала.
– Поскольку труд облагораживает человека, – снова кивнул Миша. – Вы, ребята, какого мнения?
Мы с Валерой, хоть и доели борщ, продолжали делать вид, что у нас ещё полные тарелки – не хотелось сболтнуть чего лишнего. Тем более что Длинная леди, пусть не выглядела опасной – мало ли, вдруг включит берсерка да как нападёт?
– Я… я не знаю… – не поднимая глаз, сказал Валера.
Для него лучшим решением было избавиться от всех монстров раз и навсегда без права на помилование. Это понятно. Миша настаивать на ответе не стал.
– А ты, Саша?
– А я…
Я замешкался, но тут подумал, что у меня есть прекрасный повод ничего не говорить.
– Пока не узнаю, что произошло со мной в коридоре, ничего не скажу! Мне нужны объяснения!
И только когда я это произнёс, оно на меня и накатило. Действительно: что это за магия? Почему пение Миши так на меня повлияло? И я высказал свою догадку:
– Это сила Святогора, да?
Миша не понял:
– Почему Святогора?
И все на меня как-то уставились, и даже Стервец выглянул из коридора.
– Не знаю… Подумалось.
– А что ты знаешь о Святогоре?
– Знаю то, что он всегда всё делает правильно.
– Что, например?
– Помогает всем.
– Кому?
– Всем, кому надо помогать.
– А кому надо помогать?
– Он бьёт врагов!
– Понятно, Саша. Нет, дело не в Святогоре. Бывал он когда-то в наших краях, но те времена давно минули, и никто его здесь больше не видел. То, что случилось, и есть причина, по которой Шубин попросил меня с тобой связаться, – Миша сделал многозначительную паузу и выдал: – Ты – Исконный сказитель.
– Кто? – спросил я.
– Кто? – спросил Валера.
– А я знал! – воскликнул Горнячок, вскарабкался на стол и подбежал по нему ко мне. Я почувствовал запах… Будем считать, проведённого боя. Ну и пота – да.
Миша набрал полную грудь воздуха и выдал:
– У всякой истории есть некто, кто рассказал её первым. Кто не понимает, но тонко чувствует природу вещей и, как это говорится, улавливает, что иные уловить не способны. Он может быть косноязычным, с трудом составлять слова в предложения, но дело не в богатстве языка. Он стоит у врат, отделяющих тех и других. Сказку от несказки. И когда он начинает фантазировать, он на самом деле видит происходящее, и это отличает его от обычного сказочника. Ты, Саша, Исконный сказитель. Истории тебя душат, но и лечат. Ты призвал Горнячка. А может, ты просто первым узнал о его появлении. И, я уверен, в детстве случалось то, что ты не мог объяснить.
Я так сильно стукнул по столу, не со злости, а просто от накативших эмоций, что тарелки подскочили, а ложка Валеры упала на пол.
Когда вспоминаешь о том, как о чём-то вспоминал раньше, и память реальная смешиваются с домыслами, волей-неволей начинаешь верить, что в твоём прошлом было нечто, чего на самом деле с тобой никогда не случалось.