Дикие сердцем - стр. 13
– Ты вправду считаешь, что мама послала Джонни Фэррагута за нами?
– Ну если кого и послала, то точно его, милая.
Неспешно накатилась волна, омыв Луле ноги. Несколько минут они брели молча. Тишину нарушали только плеск волн да гул машин, мчащихся по дороге.
– Думаешь, он нас найдет? – спросила Лула.
– Кто? Джонни?
– Ну да.
– Может. А с другой стороны, он скорее Элвиса отыщет.
– А ты не веришь, что Элвис еще жив? – поинтересовалась Лула.
Сейлор рассмеялся:
– Не больше, чем в то, что Джеймс Дин – морщинистый, скрюченный, спятивший, старый хрыч, доживающий свой век в доме престарелых в Индиане.
– Но ты вспомни все эти странные вещи. Вроде того, что труп был короче, чем Элвис в жизни, и весил меньше?
– Да все это фигня, лапочка, байки «желтых» журнальчиков.
– Ну, в общем, Элвиса можно понять. Если он жив и решил залечь на дно.
– Он и лежит вполне себе на дне, – хмыкнул Сейлор. – Футов на шесть глубже нас. Не забивай ты себе голову этой ерундой.
Лула пощелкала языком.
– Я на днях слышала по радио жуткую историю, – сказала она. – Про старого рок-н-ролльного гитариста. Ему было сорок семь лет. Его арестовали в пьяном виде в Вирджинии, а он повесился в камере. Остались жена и семеро детей. По радио сказали, что его отец был проповедником у пятидесятников.
– В «Пи Ди» один парень, когда узнал, что его приятеля-сокамерника пристрелил один сукин сын, с которым сошлась его жена, пока ее муж мотал срок, сказал: «Еще одно крушение на железной дороге, ведущей в рай». Не знаю, малышка, может, нам немного повезет.
Случайные знакомые
Всякий раз, когда Джонни бывал в Новом Орлеане, он обязательно обедал в «Акме». В этот раз он заказал рис с бобами, сосиски и сандвич с устрицами. Расплатившись, он поставил поднос на столик у окна и отправился в бар, где взял бутылку «Дикси», отказался от стакана, заплатил за пиво и пошел обратно к столику.
Джонни съел половину сандвича, прежде чем сделал добрый глоток «Дикси». По-прежнему лучшее пиво на юге, подумал он, сделав глоток. Грязная речная вода придавала ему особый вкус; такого пива если выпьешь как следует, то наверняка начнешь светиться в темноте. Этот участок Миссисипи, от Батон-Руж до Нового Орлеана, неспроста называли не иначе как «Раковый коридор». Но пиво было по-настоящему вкусным на тридцатиградусной жаре в Большом Оттяге[9].
За едой Джонни размышлял о том, куда кроме Нового Орлеана могли податься Сейлор с Лулой. Орлеан казался наиболее подходящим местом, здесь можно найти работу, за которую будут платить наличными, в Новом Орлеане с этим проще, чем в Атланте или Хьюстоне. К тому же Лула всегда любила Новый Орлеан. Она много раз была здесь с Мариэттой, в основном в Ройал-Сонеста, где Мариэтта любила побродить по антикварным лавкам. Конечно, они могли податься куда угодно: Нью-Йорк, Майами, может, они уже на пути в Калифорнию. Но для начала Орлеан вполне подойдет.
– Не возражаете, если я присяду?
Джонни посмотрел на крупного смуглолицего мужчину лет пятидесяти в бледно-голубой старомодной шляпе с загнутыми полями, державшего в руках поднос, полный тарелок, и с улыбкой смотрящего на него.
– Остальные столики, – добавил мужчина, – уже ocupado.
– Конечно, – ответил Джонни, – располагайтесь, пожалуйста.
– Muchas gracias, – поблагодарил мужчина, присаживаясь. Он протянул Джонни крепкую руку. – Реджинальд Сан-Педро Сула, можно просто Реджи.