Дикая фиалка заброшенных земель - стр. 33
Примерно через час мы выдвинулись в поместье. Как сказал капитан ди Аринас, ехать предстояло не менее шести часов, в основном нашу колонну замедляли груженые под завязку телеги, хоть и с облегчающими вес артефактами. Но разбитые дороги не позволяли ехать быстрее.
Пока передвигались черепашьим шагом, я осматривала свои новые владения. Ну что сказать, на первый взгляд все выглядело намного лучше, чем я себе представляла из доступной информации, что собрал поверенный. Я думала, что тут будет практически голая, безжизненная земля. Но я ошиблась. Полей и садов здесь, конечно, не было, но был лес, и довольно много, правда, состоял он в преимущественно из одного вида деревьев - весьма высокие, издалека они странно смотрелись - так, будто на их стволах висели лохмотья сверху донизу. Я даже попросила остановиться, чтобы рассмотреть их поближе.
Оказалось, что на них и вправду висели «лохмотья». Как объяснил капитан Лиам, эти деревья, которые местные называли тирисами, каждый год так «облезали» под конец сезона - в теплое время года - на них выделялось столько смолы, что она покрывала крупными натеками всю поверхность дерева, и к зиме пропитанная отвердевшей смолой кора сходила со стволов, обнажая молодую свежую древесину. На Земле тоже есть похожее дерево - у эвкалипта каждый год облетает кора, правда, на ней не выделяется такое количество смолы. Как оказалось, листья тириса длиной до пятнадцати-двадцати сантиметров являлись полноценной заменой сена зимой, так что селяне по осени ходили в лес и набивали сараи листвой этих деревьев, которая к тому же не запревала и не портилась при хранении. Плоды у них были не очень крупными, сантиметров семь длиной, но как сказал капитан, несъедобными. Нет, они не были ядовитыми, просто оказались настолько ядрено кислыми, что даже из животных и птиц мало кто питается ими. Они крепко держатся на деревьях и отпадают только к концу зимы. Сорвав и разломив ради интереса сморщенный плод, я увидела крупную маслянистую косточку. Ну что же, раз этих деревьев тут так много, будем их исследовать и выяснять, какую пользу они могут принести.
Леса из тириса перемежались просторными лугами, на которых росла серебристая трава. Когда задувал ветер, по полю пробегали красивые волны - ну один в один ковыль, только намного выше и толще. И здесь я попросила остановиться. «Травка» оказалась мне почти по грудь и было очень жесткой и густой, сорвать ее руками было невозможно, как и пройти в этих зарослях.
- Рыбаки ее разделяют на волокна и плетут сети, - прокомментировал ди Аринас. - Это непростое и долгое дело, слишком уж упрямый материал, зато даже большие неводы получаются очень прочными и долговечными, не рвутся и не гниют. Мы небольшие сети в лесу на мелкую живность ставим, если в такую крупный зверь попадает, даже он выпутаться обычно не может.
Хм, а растительность тут интересная... но однообразная. Это я поняла, когда во время поездки леса из тириса сменялись лугами ковыля и наоборот, и так по кругу много раз. Периодически среди них попадались заросли других деревьев или пятна новой растительности, но их было меньше. А еще я увидела остатки нескольких разрушенных деревень, видимо, во время магической войны люди сбежали отсюда и больше уже не вернулись на бесплодную землю.