Дикарь - стр. 11
Староста Семён никуда не уходит. А я приоткрываю рот, пытаясь придумать фразу как можно умнее, а не кричать сходу: «Эй, чё ты стоишь, гони за ним!»
Накидываю капюшон, шмыгнув носом. Со стороны я выгляжу немного ненормальной со своим желанием бежать за дикарем, но чем быстрее я получу его автограф, тем раньше вернусь в город. К тому же Елизавета обещала премию за скорость выполнения задачи.
— Понимаете, Семён, — начинаю как можно деликатнее, а тот приветливо хлопает пушистыми светлыми ресницами, — я доверенное лицо его бывшей жены, Елизаветы. Будучи замужем, она купила на свои средства огромную квартиру в центре, но, так как имущество приобретено в браке, а детей у них нет, ди... Михайлов имеет право на половину. Но это ведь несправедливо! Не должен он претендовать. Не его это деньги.
Услышав это, Кристоф-Семён по-простецки хлопает меня по плечу и улыбается ещё шире.
— Это она вам рассказала? Вот эту вот версию?
— Ну да.
Семён грохочет, надрывая живот. Что такого смешного я сейчас произнесла?
— Вы знаете, куда именно он поехал? — спрашивает у меня.
— Домой, наверное, заниматься собирательством, искать еду, ковырять в земле червей. Что там ещё делают демоны в свободное от поедания младенцев время?
Семён аж краснеет, заливаясь хохотом. Был бы тут стол, он бы уже валялся под ним от смеха.
— Кто? Данила?! Да вы что? Скорей всего, он умчался в «Лошадиный остров».
— Куда? — Устав натягивать на уши капюшон, поворачиваюсь к дому и иду за шапкой.
Не хватало ещё, чтобы у меня появился насморк. Или на губе либо глазах вскочила какая-нибудь простудная гадость. Захожу в дом, поднявшись по ступенькам крыльца. Староста идёт за мной. Беру перчатки, шапку, обматываю вокруг шеи шарф.
— Вы бегаете за дикарем и не знаете, что такое «Лошадиный остров»?
Тут же на кухне крутится Степанова. Теперь они смеются вместе. А меня коробит слово «бегаете». Уткнувшись в зеркало, несколько раз поправляю головной убор.
— Ну говорите уже. — Раздражённо оборачиваюсь.
— Это агроусадьба в двадцати минутах от деревни. Раскидистые дубы, заливные луга вдоль реки.
— Он там конский навоз убирает?
— Он там командует. Идёмте, я вас подвезу.
Открыв рот, иду за старостой.
— Машину не водите? — спрашивает, качаю головой, а Семён помогает усесться на переднее сиденье. Сразу видно, воспитанный, хороший человек, не то что некоторые.
С таким мужиком не пропадёшь. И не надо будет выискивать деньги для погашения долгов.
— У этих «рено» замечательные возможности, — имеет в виду свою машину, — вы, Забава, не смотрите, что краска облупилась, эти внедорожники самое то для наших дорог: неубиваемая подвеска, большие багажники.
— Ага, — киваю в ответ, а думаю о своём.
В машине Семён старается мне угодить: то отодвигает кресло, то придвигает, от приоткрывает окно, то закрывает, то предлагает воду, то сует какое-то печенье. А я уже вообще ничего не понимаю. Елизавета преподнесла мне дикаря как альфонса, который не отдаёт ей бедной вероломно захваченную половину квартиры, а оказывается, у него есть лошади. Настоящие? Штук пять, не меньше?! Агроусадьба?! Это как так?!
Ещё какую-то бабу вокруг пальца обвел?
Семён высаживает меня у входа на территорию. Сообщает, что ему нужно в город и что на обратном пути он меня завезёт к Степановне. Желает удачи в скорейшем свершении моих планов. Выдохнув, выбираюсь наружу. Под деревом, чуть вдалеке, стоит машина дикаря. Сердце ускоряет бег. Скорее всего, это от ненависти к нему. Так сильно его не выношу, что аж задыхаюсь от предвкушения очередной встречи.