Девственность - стр. 2
– Ты из Ростова?
– Из Грозного. Но в Ростове жил. А что?
– Говор такой, немного южный.
Я положил руки на панель и уставился перед собой. Пейзаж в окне автомобиля – как песня в секвенсоре. Шевелящаяся на ветру трава – основной рисунок ударных, а песок – украшения, которые барабанщик добавляет раз в два-четыре такта. Голубые волны – как басовая партия, однообразная, но каждый палец давит на струну по-особому, чуть интенсивнее; воздух и облака, соответственно, клавиши и гитарное соло; стая птиц – временами приближающаяся к переднему плану скрипка.
– Смотри, смотри, какой же это великий кайф! – сказал я водителю. – Спасибо. Ты понимаешь? Ты тоже видишь? Мир расслоился на музыкальные инструменты.
– Конечно, я же хуйню не курю. Ты как думал? – ответил он. – Раньше тут не найти было хорошего курева. Натуральная. Я лучше совсем курить не буду, чем покурю хуйни.
Какое-то время он рассказывал о студенческой юности в Ростове, о том, как курил и слушал музыку в хороших наушниках. Как его знакомый привез в 1980-е из Европы чемодан аудиокассет.
Телефон водителя зазвонил, и музыка прервалась. Он начал говорить про какой-то договор, забытый курьером в офисе. У водителя была своя контора. Потом отключился.
– Работать только теперь неохота, пиздец!
– Зато хочется есть, – сказал я как раз в тот момент, когда организаторша садилась в машину.
– У меня есть для тебя соевое мясо, – сказала она. – А на квартире тофу, папоротник и еще там корейские салаты. Все по-вегану.
– Да, тофу-у, хочу.
– Тофу по-сахалински, – уточнила организаторша.
– Стоять потом будет, дай бог, – добавил водитель.
– Найти бы применение.
– Найдем! – сказала организаторша даже чересчур активно, будто это была ее святая обязанность.
Для нее исполнить мои капризы – дело чести, догадался я.
Пока мы ехали, водитель начал расспрашивать меня про диету, и я немного занервничал. Тысячу раз приходилось вести эти разговоры и каждый раз чуть-чуть напрягаюсь.
– Есть мясо – все равно что быть первобытным варваром, – пытался я говорить полушутя. – Это основа, первый класс. Как можно быть такими дикарями? Считаю, что в каждой столовой должна быть одна постная позиция, в управлении каждой организации обязан быть человек, который не ест мясо и молочные продукты.
– А предки, а традиции? Вот грузинская кухня. То да се.
– Да на хуй бы пошли такие традиции! – резко сказал я, и на какое-то время стало тихо. – Лобио, – добавил куда-то в пустоту.
Оставалось несколько свободных часов до чтений. Квартира была такая же, как сотни съемных халуп, в которых я ночевал в турах и путешествиях. Я помыл ванну и включил воду. Объелся, пока она текла, и сделал себе пену, залив в водопад детское мыло. Погрузился, и стало очень хорошо. Педерастично вытянув ноги, обмазываясь этой пеной – решился. Возвел взор и руки к потолку с искренними словами:
– Бог репа и бог Сахалина. Дайте мне, пожалуйста, хорошие чтения, дайте мне интрижку, дайте мне спокойно и в кайф провести эти дни. Я продолжу делать свою работу, вернее, трудиться, без этого корня – раб. Реп (и литература вообще) останется величайшим ремеслом для меня, а остров Сахалин будет воспет в повести, которую я напишу. Так или иначе, но в долгу не останусь… – и боги подмигнули мне.
Боги дали все, о чем я просил.