Дети Зари. Книга третья. Песнь жар-птицы - стр. 19
– Что вчера?
– Вчера ты спросил, кто из Мастеров мог быть Смотрящим Сквозь Время и остались ли у него потомки. И вот уже получил ответ!
– Клим… – выдохнули одновременно Виктор и Тобиас.
Сам же Галицкий молчал, потрясённый.
– Верно. Всё сходится: Мастер Лемм, или Леммарх, был из рода Смотрящих Сквозь Время, а Клим – его наследник… Клим, ты меня слышишь?
– Да, – отозвался парень, стряхивая оцепенение.
– Ты пока не можешь управлять своими видениями, но, думаю, постепенно научишься. А на данный момент главное – вспомнить что-то из твоего последнего видения, что указало бы на время выхода статьи о землетрясении…Ты не пробовал ещё раз вызвать ту сцену с Мастером Илларионом?
Клим снова опустил голову.
– Нет.
– Почему? Тебя что-то сдерживает?
– Если честно, мне просто страшно! – вдруг резко выпалил Клим. Как ни странно, Теренсу Эрхарту, самому непонятному человеку в его жизни, он смог признаться в том, что скрывал даже от близких друзей.
– Это нормально, – спокойно сказал собеседник. – Страх – это естественная реакция на неведомое и возможно опасное; реакция, основанная на инстинкте самосохранения. Вполне вероятно, ты ощущаешь некий барьер, который сдерживает тебя от дальнейших необдуманных шагов. Признаюсь, мне это нравится куда больше, чем бес…бесстрашие некоторых из вас. Да, Вик?
Виктор лишь ухмыльнулся: обычно отец в отношении него использовал более хлёсткое словцо – «бесшабашность». Или даже «безбашенность».
– Тем не менее, я понимаю, что должен вспомнить дату… или увидеть заново, – досадливо проговорил Клим.
– Возможно, я смогу тебе в этом помочь, – отозвался Эрхарт-старший. – Но дистанционно, боюсь, не получится…
– Пап, мы с Климом завтра же выезжаем домой! – пообещал Вик.
– Я с вами, – тихо, но твёрдо сказал Тобиас.
– Договорились, – подытожил Теренс. – Только не забудьте сначала всё рассказать Раулю и Аглае. А то знаю я вас – слиняете потихоньку, как в прошлый раз… Рыцари без страха и упрёка!
Когда Теренс отключился, Тоб задумчиво сказал:
– Рыцари – это идея. Наши предки когда-то даже основали свой орден – Магистериум…
– Не смеши меня! – отозвался Клим, нервно почёсывая отросшую щетину, и вдруг припомнил мамины слова, сказанные в парке при встрече – про рыльце в пуху. – Представляю, как я, дылда двухметровый, сажусь верхом на Сашкин пони: «Глядите, люди добрые: вот он я, рыцарь в пуху!»
– А что, отличное название для нового ордена, нашего собственного – Рыцари в Пуху! – заметил Вик.
– Тогда лучше по-другому: орден Пуха и Праха, – с умным видом поправил Тобиас – и не поймёшь, всерьёз или шутя. – Пух пусть символизирует нашу молодость и энергию, а Прах – опыт и знания предков.
– Я за! – ухмыльнулся Клим.
– Я тоже! – Виктор встал, с шумом отодвинув тяжёлое кресло. – Ну что, братцы рыцари, как будем отмечать вступление в Пух и Прах?
– Лёжа! – твёрдо сказал Тобиас. – Спать пора – завтра через пол-Европы катить…
– А нам, в сущности, не привыкать, – заметил Клим. – Мы ведь не из тех, что безвылазно сидят в своей крепости?
– Не-а, мы странствующие рыцари Пуха и Праха! – завершил Вик, и все трое рассмеялись.
В таком приподнятом настроении новоявленные рыцари разбрелись по своим комнатам.
***
Малыш проснулся как обычно, в начале шестого. Ева сама любила вставать рано, ей это было не в тягость. Подкрепившись, Мишель вскоре снова засыпал, уже до девяти, так что они с Тобом могли всё утро провести вместе, спокойно позавтракать, поговорить о делах. Но, видимо, не сегодня: муж вернулся далеко за полночь и ещё сладко спал. Поэтому, покормив и переодев ребёнка, Ева взяла его на руки и тихонечко вышла из детской, смежной со спальней.