Десять поцелуев, чтобы влюбиться - стр. 20
О, блинчики – это прямо в самое сердечко!
— Маш, — мама вошла в комнату и опустилась на кровать рядом со мной. — Я, порой, бываю совершенно невыносима. Забываю, что ты у меня уже взрослая. Хочу для тебя только самого хорошего, я не со зла.
Угу.
Вот только фокус с разбазаренной по всем знакомым одеждой точно был перебор. Реальная жесть.
С другой стороны, половину из них я действительно собиралась вышвырнуть на помойку. Если не всю. Меня больше взбесил тот факт, что это сделала мама. Я бы потом из принципа хранила весь хлам лишь для того, чтобы её лишний раз побесить.
— Мне просто страшно, что ты можешь совершить мои ошибки, наступишь на те же грабли.
Вполне вероятно, что так и будет. Наверное. Но ведь это мои грабли, в конце концов! Нужно делать глупости, падать, чтобы подниматься на ноги сильной. Не будет же мама по гроб жизни прятать меня ото всех и вся, словно Спящую Красавицу? Так-то она в итоге укололось веретеном и заснула на целую кучу лет. А в наше время вообще не вариант ждать спасителя-принца.
Голова на плечах есть, слава богу. А даже, если и обожгусь, то невелика беда. Подую на пальчики, холод приложу, залижу раны, как кошка. Отряхнусь и пойду дальше.
— Скажи, а у тебя с парнем этим всё серьезно? — спросила мама и прикусила нижнюю губу.
С каким парнем? С Сотней что ли? Да Дима и «серьезно» — это просто слова антонимы.
— Глупости! — фыркнула сердито. — Один раз прокатилась с однокурсником, а нас уже поженили. Я ни с кем не встречаюсь, мам.
— Ну, — замялась родительница. — Я только рада, если ты будешь проводить время с молодыми людьми, а не только с Мирой. Только думай про последствия, пожалуйста.
Ауч!
Официально заявляю – мою мать подменили. Настоящую похитили пришельцы, а подсунули взамен какую-то лайтовую копию. Версия для выходных или праздников. Не, верните назад ту, она мне больше нравилась.
— С чего такие перемены, ма? — скрестила руки на груди. — Если рассчитываешь подкупить, чтобы в магистратуру пошла, то ничего не выйдет. Я в домике.
— Да что эта магистратура, — махнула рукой. — Конечно, это бы не помешало. Но, знаешь, села вчера и подумала. Не хочу, чтобы моя единственная дочь сбегала из дома и боялась назад вернуться. Просто пообещай взвесить все «за» и «против», ладно?
— Хорошо, мам.
Ничего не понимаю…
Какие-то поистине фантастические перемены. Так не бывает!
— Но я поддержу и любое другое решение. Ты уж прости за вчерашнее, дочка.
— У тебя сдвиг по фазе, мамуль? — вздохнула и всё-таки вылезла из постели. — Я тоже переборщила, устроила показательную истерику. Мы обе отличились.
— Точно, — улыбнулась она, хлопая себя по коленям. — Ладно, давай прибегай на кухню, а то у меня блины на сковородке. Будем иначе горелые лопать.
Покачала головой, пытаясь как-то вникнуть в происходящее, но ничего не понимала. Мы редко с мамой говорим вот так просто. Завтракаем, смеёмся, без всяких криков и ссор.
Напрягает эта семейная идиллия. Какое-то пугающее затишье перед бурей. Но, вопреки всем моим опасениям, утро прошло просто замечательно. С блинчиками, кофе и малиновым вареньем. Пальчики оближешь!
Потом решили пройтись по магазинам, купить что-то для дома и порадовать самих себя обновками.
Быстренько побежала в душ, отмокая под струями тёплой воды. Завернулась в полотенце и вернулась в свою комнату. Хорошо, что плотно обмоталась. И плохо – не накинула тёплый махровый халатик в пол.