Десять дней. Хроника начала войны - стр. 31
Вразнобой, кто просто кивнул, кто сказал – «ясно», но не нашлось ни одного, кто бы подвергнул сомнению слова командира.
Сержант продолжал:
– Переправляться будем вот там, правее, там спуск к речке лучше, да и с дороги не видно. На той стороне видите ивняк? По нему до конца, а от него до опушки всего метров пятнадцать, их надо ползком. Сдаётся мне, что у немцев есть дозоры, которые охраняют мост от возможных нападений. Уж больно быстро мотоциклисты появились. Первым пойдёт Брынцев. Саша, возьми винтовку, когда достигнешь леса, побеги влево метров сто – видишь кусты? Там спрячься, держи под наблюдением левый фланг. Если что – стреляй, задержи. По моему сигналу бегом назад! А сейчас встали!
Бойцы поднялись, одели вещмешки. Михалыч оглядел каждого— «Ну и воинство! У меня пулемёт, неизвестно – работает ли? – у Шешени ружьё, Сашка с винтовкой. Шестеро со штык ножами. Только и годятся – на охоту идти! Шестеро в загонщики, двое на номерах». Вслух ничего не сказал.
– Всё! Пошли! Саша – вперёд!
Воинство гуськом потянулось за ним. Обернулся:
– Будем переправляться – напейтесь от пуза! У кого пустые фляжки – наберите! По карте впереди лес, речек, ручьёв нет.
Подошли к намеченному кусту, Сашка уже полз пологим спуском к воде. Сержант показал на него:
– Смотрите, как ползёт, видите? Учитесь!
Саша ящерицей спустился к воде, разделся догола, сунул одежду и обувь в вещмешок, поднял его над головой, и, сверкнув белыми ягодицами, юркнул в воду. Река делала здесь поворот и самое глубокое место должно быть у этого берега. Саше было по грудь.
«Ну и слава Богу! А то пришлось бы сооружать плавсредство» – подумал сержант.
Саша торопливо пересёк реку, скрылся в ивняке. Через пару минут, уже одетый, он полз к опушке. Поднялся, оглянулся на них, и побежал влево.
Немного подождав, Михалыч распорядился:
– Я следующий. Баев! Пойдёшь последним! Шешеня! За мной!
– Слушаюсь! – дружно ответили Прохор и Гнат.
Михалыч пополз к переправе, слушая, как Баев устанавливал очерёдность.
Переправившись, Михалыч послал следовавшего за ним Шешеню вправо, в дозор, как и Брынцева.
Переправа заняла минут сорок, при этом, конечно, не обошлось без происшествий. Сначала Ваня Денисов перед самым выходом из воды поскользнулся и уронил свой вещмешок, в котором, помимо одежды, находились продукты. Бросившийся спасать драгоценный вещмешок Яша Бунякин кинул свой на берег, но не рассчитал, его мешок тоже упал в воду.
Но, главное, продукты почти не пострадали, а одежду быстренько выкрутили и развесили для просушки в тех местах, куда проникали солнечные лучи.
Распорядившись, чтобы пострадавшие оделись, Михалыч подал сигнал дозорным. Первым прибежал Шешеня, а Брынцева всё не было. Опять тревога – может немцы дозор сняли и сейчас крадутся к ним? Он уже хотел что-то предпринять, но Сашка появился совсем не с того места, откуда ждали.
– Товарищ сержант! Я маленько в лес пробежал, куда немцы наступали. Там наш лежит, убитый. А с моей стороны всё было спокойно, тихо.
Хотел отчитать его Михалыч за самовольство, да подумал, что нельзя инициативу убивать, как— никак, а начальник, мною назначенный.
– Пошли! Баев! Подождите нас здесь.
Брынцев с готовностью потопал вперёд, вглядываясь в свои следы и оставленные приметы. Они прошли около трёхсот шагов, наконец Саша остановился и показал влево – там, в десяти шагах, подмяв молоденькую рябинку, на спине, раскинув руки, лежал боец. В грудь ему была воткнута его же сабля – работа немцев. Круглая шапка-кубанка с малиновым верхом, валялась рядом.