Десантно-штурмовая бригада. Непридуманный Афган - стр. 20
В Ташкент прилетаем ночью, потом – на ж/д вокзал.
До утра ждем поезда на Фергану.
Кто-то из парней шарится по вокзалу в поисках переговорного пункта, но я «забил» – смысла не вижу еще ночью маму дергать. Да и денег не брал с собой – зачем?
Потом весь день в топке плацкартного вагона. Жарко, душно, пить охота. И спать…
Полдороги в каком-то сонном полубреду – то очнешься, то кемаришь…
У кого-то из парней гитара и песня эта сейчас как нельзя «в кассу».
Проваливаюсь в знойное, похмельное забытье… Это я проснулся или мне уже и во сне слышится?..
Вернувшись уже домой, как-то зимой услышал из ларька.
На улице зима, мороз – а у меня пот по спине…
А в голове стук колес.
До… Ферганы… еще… полдня… пути.
Полдня «гражданского» поезда. Полдня неясности и сомнений…
Целый поезд стриженых пацанов…
Мы еще не знаем, а нас уже всех «определили» в Афган.
Весь вагон, весь поезд, всю роту…..
Через два года на обратном пути в том поезде было бы много пустых полок.
Только под вечер в вагонах-Кара-Кумах посвежело.
Уже в темноте прибыли на станцию, вышли из поезда.
Опять построили (надо теперь привыкать к этим постоянным построениям).
– Мы прибыли на станцию Маргелан. Теперь до части на машинах. Садимся плотнее. По дороге не вставать.
Набились в «Уралы», тронулись. Сижу ближе к заднему борту, глазею.
Пейзаж чем-то напоминает термезский…
Тут от кабины передают по цепочке какой-то пакет:
– Сбрасываемся деньгами! Из кабины солдаты передали.
Началось, что ли? Пресловутая дедовщина?
Ну, хрен с ним, у меня все равно ни копейки. И было б, не дал бы…
Таких, как я, видно, немало. Через какое-то время пакет снова возвращается:
– Передали, что если не наберем больше – пожалеем потом в части!
Ну, пожалеем так пожалеем – теперь полгода много о чем жалеть придется…
Приехали…
Подходят двое из кабины в таких же панамах, как в Термезе у погранцов:
– Вы че, салабоны охреневшие? Откуда?
– Из Москвы.
– А, ну все ясно, «шлангов[5]» привезли. Ну, вешайтесь.
Ладно, повеситься успею еще, а вот где у них, интересно, береты. Не понял…
До утра нас запирают в каком-то клубе. Только расположились кто на полу, кто на сцене, чтобы доспать, как с разных сторон через окна и через сцену начинают «просачиваться» какие-то солдаты. Словно тараканы из щелей.
Делаю вид, что сплю. Подходят.
– Слышь, часы давай.
– Нет у меня часов.
– Аденьги?
– И денег нет.
– Ну, давай махнем х/б на твою одежду. Тебе она уже долго не понадобится.
Пропускаю мимо ушей.
Как ни странно, погундосив еще немного про какие-то там «самоходы», воины отваливают. Может, и не так страшно все, как говорили?
Засыпаю…
Утром нас выводит из клуба какой-то майор.
На некоторых пацанах вместо части своей одежды – старые х/б.
Майор обрушивается на них, словно на изменников Родины:
– Вот с чего вы начинаете службу! И какие из вас выйдут солдаты! Стыд!
Сколько раз я потом столкнусь с этим в армии – солдат виноват по определению. Даже если он еще и не солдат вовсе – все равно, уже виноват.