Держава том 1 - стр. 54
В доме, по всему видно, готовились к приёму гостей. Стол был заставлен закусками.
«А неплохо крестьяне живут, – оглядел Максим Акимович жареные тушки курицы, утки и гуся, бутылки «Смирновской» водки, приправленную лучком селёдку, колбасу и сыр. – Так, так, – потёр он руки, – будет что рассказать Сипягину».
– А где «сама-то?» – услышал женский шёпот через открытую дверь.
– Не смогла. Какой-то Мигрень её ждёт.
– С ума сошла. Мужа не стыдится.., – вошла в залу супруга старосты, раскладывая на столе маленькие полотенца для рук.
Акима с Глебом совершенно не интересовали взрослые разговоры, и через полчаса они убежали на улицу, столкнувшись там с двумя рыжими сыновьями старосты.
–О-о-о! Васятка, станцуй вприсядку, – узнал моряка с потонувшей шхуны Глеб.
–Кадет! На палочку одет! – не остался в долгу «морской волк».
Глеб на секунду опешил от наглости, и тут же бросился на обидчика.
Рыжий нахал не растерялся и, обхватив барчука, вместе с ним покатился по земле.
Аким насилу разнял драчунов.
– Ну, ну.., ты ещё от меня получишь, – сжимал кулаки Глеб.
Рыжий молча сверкал на него глазами.
Аким отряхивал брата и с уважением поглядывал на Васятку.
Ещё через полчаса на крыльце показался отец:
– Мост через овраг почините, – чуть заплетающимся языком выговаривал он старосте. – И с этой стороны крестьянская земля и с другой.
– Да-а, ваше превосходительство. Мы со всей превеликой радостью… Да чернавских мужиков не уговоришь никак, чертей косматых, – усаживал барина в возок староста, сам устраиваясь на облучке.
– В Рубановке почти три сотни домов, сами не осилите, что ли?
Сыновья уже сидели в коляске и Глеб исподтишка, чтоб не видел отец, грозил кулаком рыжему пацану.
Вечером, на двух колясках прикатил губернаторский кортеж.
– Максим Акимович, поздравляю вас с двумя праздниками! – обнял и трижды поцеловал Рубанова губернатор. – Позвольте облобызать вашу ручку, мадам, – пошёл к Ирине Аркадьевне.
Максим Акимович в это время с удовольствием касался губами душистой руки губернаторши.
– Борис Сергеевич, отчего не назовёте второй праздник? – глядя в чуть выпуклые бесцветные глаза гостя, поинтересовался Рубанов.
– Как! Разве вы не читаете газет? – одышливо произнёс тот, поглаживая свой необъятных размеров живот. – А вот вам и телеграмма, – щёлкнул пальцами в сторону приехавшего с ним худого чиновника в парадном вицмундире, – из канцелярии министерства двора, – сморщил полное лицо, глядя, как тот роется в кожаной папке. – Пожалуйте! – протянул наконец бланк с царскими вензелями. – Вторая дочь родилась у царской четы… Вот. Дата. 29.05.1897г.
– Какая радость! А мы в этот день из Питера выехали, – воскликнул Максим Акимович, думая про себя, как переживает сейчас император. Ведь он так надеялся на рождение сына.
«Вот это общество! – взяла под руку губернаторшу Ирина Аркадьевна. – А то стану я с мужиком Троицу отмечать».
Словно пчёлы на мёд прилетели другие гости.
Первым прибыл предводитель уездного дворянства с супругой. Почти следом за ним чернавский барин с женой. Последним, когда все уже сидели за столом и выпили по первой за рождение великой княжны, появился ильинский помещик.
Детей за стол не сажали, и они занимались, кто во что горазд.
Глеб то раскачивался, то вертелся вокруг оси на верёвочных качелях, приделанных вчера мужиками к толстенной берёзовой ветке. Аким, прежде тоже покачавшись, отправился в людскую, потолковать за жизнь с няней.