Деревенская знахарка и заезжий маг - стр. 37
— Матушка ведьма, — заполошно выдохнула запыхавшаяся девчонка, — барыня отравилась. Помирает. Совсем плохо ей. Спаси, матушка ведьма.
— Пусть клизму ей поставят, — проворчал за моей спиной мизантроп чернокнижник.
Я не стала реагировать на этот нахальный выпад, захватила висевшую на гвоздике неподалеку холщовую сумку с лекарствами, повесила ее на плечо и приготовилась открывать портал с помощью амулета.
— Я с тобой, — решительно остановил меня чернокнижник, вышел на улицу, взмахнул руками, затем широко развел их в стороны, и мы все трое шагнули в открывшийся портал. Миг — и мы уже вышли в имении, возле дома барыни.
Все-таки удобно быть сильным могущественным магом. Никакой тошноты после перемещения, сил почти не ушло, скорость та же, что и у амулета. В общем, сплошные плюсы. И ни одного минуса.
Уже отдышавшаяся служанка сразу повела нас по знакомым коридорам, прямо в комнату больной.
— Она меня терпеть не может, — негромко сообщил за моим плечом чернокнижник, когда мы подошли к нужно двери, — так что я сейчас подожду тебя в коридоре. Нужно будет – позовешь.
Я кивнула и решительно перешагнула порог комнаты. Ну, и что опять приключилось с местной «вечной больной»?
— Мариночка, — ЕлизаветПална лежала на кровати, широкой, мягкой, удобной, способной выдержать трех таких «ЕлизаветПалн», — ты вернулась! Слава богам.
Вернулась. Куда ж я от вас, обормотов болезных, всех денусь-то. Вы ж меня и на том свете достанете.
Вслух я, естественно, ничего такого не произнесла, ободряюще улыбнулась, поздоровалась.
Выглядела ЕлизаветПална не очень: бледная, сильно похудевшая, с глубокими кругами под глазами и затрудненным дыханием. Ей явно было плохо, по-настоящему, без притворства. И это меня пугало. Я понятия не имела, насколько глубоко болезнь пробралась в организм.
— Что приключилось, ЕлизаветПална? — я подошла к кровати, внимательно осмотрела барыню.
— Плохо мне стало, Мариночка, — заохала она сразу, убедившись, что на нее обратили внимание. — Знать, смертушка за мной пришла.
На мой непрофессиональный взгляд, о смертушке тут было рано говорить.
А вот порча или сглаз… Да, на них можно было проверить. Не сказать чтобы я действительно верила в то или другое. Но я и в магию раньше не верила, и от слова «чернокнижник» шарахалась. Теперь же, узнав, кем являюсь, стала смотреть на жизнь без лишней недоверчивости.
Я сделала, как учил Гришка: закрыла глаза, представила себя и барыню в широком неспокойном море и начала наблюдать. И секунды не прошло, как вокруг барыни появилась и стала расползаться синильная чернота. Порча. Да еще и на смерть. Ну, и какой идиот пожелал убить барыню?
— ЕлизаветПална, вы с кем-то ругались последнее время? — уточнила я, открыв глаза и пристально посмотрев на барыню.
Она покачала головой.
— Ни с кем, Мариночка. Я тут все одна и одна.
Угу. То есть в переводе на нормальный язык: если и ругалась, то даже не подумала о том, что кто-то мог злобу затаить. Наивная помещица, отчитывающая слуг. Ей и в голову прийти не могло, что они тоже умеют злиться.
В общем, пора было звать чернокнижника. Он и сильнее меня, и опытней. И точно знает, выживет пациент или его пора отпевать.
Я выглянула в коридор и пальцем поманила стоявшего у окна чернокнижника. Его брови выскочили на переносицу, но сам он подошел.