Деревенская история - стр. 15
– Да-да, ик. Главное, ик, что все живы, – пришла на помощь подруге учитель.
– Ну я не был бы так уверен, – недовольно произнёс дед Витя.
– Как? Ик? Почему? Ик. Кто? Ик.
– Собака моя.
– Где? – прокричали в один голос подруги. Штольц присела, пытаясь разглядеть под колёсами машины животное, а Ирина Николаевна, ритмично икая, вышла из автомобиля.
– Да в будке, – улыбаясь, ответил Ионов.
– Кто, ик, в будке?
– Собака моя.
– А что она там делает? – непонимающе спросила Нина Михайловна.
– От вас прячется, – огрызнулся дед. – Псина она у меня впечатлительная, могло и сердце от страха остановиться.
Ирина Николаевна с подругой строго посмотрели на деда Витю, а потом улыбнулись.
– Ну и шутки, ик, у вас, ик.
– Вы нас уж извините, – сказала Штольц, – забор мы вам обязательно починим.
– Ну а куда вы денетесь, – произнёс Ионов.
– Меня, кстати, Нина Михайловна зовут, – решила представиться Штольц.
– Виктор Иванович.
– Ирина, ик, Николаевна.
– Я так понимаю, вы новые жильцы?
– Да, – кивнули подруги.
– Ну что ж, будем знакомы.
– Будем, – произнесли в унисон женщины.
Виктор Иванович постоял ещё немного, подумал о чём-то, а затем произнёс:
– Ладно, давайте вашу машину вызволять.
– Давайте, ик, – сказала Ирина Николаевна, снова сев в машину.
– Нет, нет, нет, – категорично заявил Дед Витя. – Я поведу. Вам в таком состоянии за руль нельзя.
– В каком, ик, состоянии? Я себя довольно-таки хорошо чувствую.
– В пьяном состоянии! – пояснил Ионов.
– Так мы-то выпили всего чуть-чуть, так, за приезд и новоселье, – заступилась за подругу Нина Михайловна.
– Это вы собаке моей рассказывать будете и участковому, если он, не дай бог, узнает. А пьяный за рулём – преступник.
Побелкина вмиг покраснела и, потупив взгляд, вышла из машины, уступив место Виктору Ивановичу. Ионов втиснулся в автомобиль, отодвинул немного назад сиденье, завёл мотор и аккуратно сдал назад.
– Я к вашему дому подгоню, – пояснил он.
– А мы? – спросила Штольц, намереваясь вместе с подругой сесть в машину.
– А вы пешком пройдётесь, уроком вам будет, – ответил Ионов и медленно поехал к дому женщин.
– Какой мужчина! – восхищённо произнесла Нина Михайловна, глядя на удаляющуюся машину.
– Ик, – согласилась с ней подруга.
Они медленно пошли к своему дому, спотыкаясь и держась друг за друга. Погода после дождя была прекрасная: комфортная температура, свежесть уходящего дня, квакающие лягушки на реке. Побелкина шла и икала через равные промежутки времени. Нина Михайловна периодически пыталась освободиться от налипшей на обувь грязи. Возле дома их встретил дед Витя и протянул ключи от машины Побелкиной.
– Спасибо вам, ик, – беря ключи, произнесла учитель. – Признаться, мне очень, ик, стыдно.
– Стыдно, когда видно, а у нас всё прикрыто, – сказала Нина Михайловна и громко засмеялась.
– Вы её извините, ик, стресс, – попыталась оправдать подругу Ирина Николаевна.
– Да ерунда, – махнул Виктор Иванович рукой и отправился к себе домой.
* * *
Тузик лежал в будке, высунув передние лапы и голову наружу, и задумчиво смотрел на луну. Мимо, громко жужжа, пролетело какое-то насекомое. Собака резко повернула голову, щёлкнула пастью, пытаясь поймать нахала, нарушившего её покой, но поймала лишь пустоту. Вот и прошёл ещё один день его собачьей жизни. День как день, ничего особенного, не лучше и не хуже, чем все предыдущие. Но вот авария Тузика, конечно, напугала. Просидев для верности пару часов в будке, псу к вечеру всё-таки пришлось выйти наружу, так как приходил Николай Степанович, и нужно было обязательно высказать своё недовольство по этому поводу в виде лая. Берестов долго охал, рассматривая повреждённый забор, о чём-то недолго поговорил с дедом Витей и, стрельнув у него папиросу, ушёл.