День между пятницей и воскресеньем - стр. 31
– Не холодно? – спросил он Лидию Андреевну.
– Нет, – раздалось из-за рук.
– Вот и хорошо. Может, наденем носочки?
– Нет.
– Ну, можно и без носочков. Посидим босиком. Пока никуда не пойдем, посидим тут у окошка. Чтобы не прилипнуть. Пол у нас сегодня очень липкий. У нас такое бывает. Частенько…
– Что у меня с руками? Так страшно. Так страшно…
– А давайте, я вас укрою пледиком? У нас такой отличный тут пледик есть. Очень теплый.
Она молчала.
– А руки завтра намажем кремом, и все пройдет. Ой, да сейчас такие кремы придумали, разок намазал – и руки как новые. Все пройдет. Отличный у нас есть крем, и для рук есть крем, и для лица, и для пяток. Может, чайку?
– Нет. Что это за крем? «Люкс»?
Дима повернулся к Вере и скорчил гримасу, она покачала головой и помахала руками – нет!
– Зачем же «Люкс»? Нет, это совсем другой крем, заграничный.
– Хорошо. «Люкс» скверно пахнет. Я его не люблю.
Дима замолчал, обвел глазами кухню. Пол, весь засыпанный мукой и крупами, а теперь еще в разводах от метелки и швабры, Слава, вляпавшийся в мед тапком и матерившийся одними губами, разбитая ваза для фруктов, раскатившиеся зеленые яблоки.
– Яблоки-то в этом году сплошная мелкота, – вздохнул Дима. – Не уродились совсем в этом году яблоки.
Вера посмотрела на него и улыбнулась.
– Вот в прошлом году были яблоки. Прямо с дыню. Отличные яблоки. Сочные, сладкие. А в этом году – мелочь. И кислые. Не уродились совсем.
– Я не люблю яблоки, – раздалось из-за прижатых к лицу ладоней.
– Понятно, – кивнул Дима. – Ну и хорошо тогда, что не уродились. Ну и леший с ними, с этими яблоками. А что любите? Груши?
– Да.
– Вот и отлично. Тогда мы завтра пойдем и купим груш. Сейчас ляжем спать, а завтра встанем, наденем красивую одежду, удобные туфли наденем, шляпку и пойдем в магазин.
– На рынок.
– Можно и на рынок. Да, лучше мы пойдем на рынок. Будем там торговаться и все пробовать. И купим груш и сладкого перца. И аджики. Такой, чтобы аж слезу прошибала.
– Пирог.
– Купим пирог?
– Вы что, тоже ненормальный? – Руки наконец убрались, на Диму посмотрели заплаканные глаза. – Пироги не покупают на рынке. Это опасно, можно отравиться. Пирог надо самим испечь. Грушевый пирог.
– Испечем. – Он вытер маленькое заплаканное лицо огромными ладонями. – А хотите чайку? С вареньем?
– Да, – кивнула Лидия Андреевна.
– У нас тут и грушевый пирог остался. Как раз один кусочек, – сказала Вера. – Будешь… будете пирог?
– Буду. Я вас не знаю, но буду.
Она выпила чашку чая, съела пирог. Молча, только иногда всхлипывала. Вся семья расселась вокруг стола, время от времени тихонько переговаривались, делая вид, что все в порядке. Ниночка сидела рядом с бабушкой и гладила ее по руке.
– Я что-то устала, – сказала Лидия Андреевна, собрав с блюдечка все крошки. – Если пирога больше нет, то я пойду домой. Мне очень надо домой. Вы сможете меня проводить?
– Конечно, – сказала Мила. – Вы же тут недалеко живете. Я знаю ваш адрес, я вас провожу.
– Спасибо. Мне правда нужно домой, мама начнет волноваться, что меня так долго нет. У нас Мишенька болеет, мне нужно домой, помочь маме с Мишенькой. Благодарю вас за чай. И за пирог. Очень вкусно. Вы хорошие люди. Приятные. Может быть, я познакомлю вас с мамой. Или как-нибудь приведу к вам поиграть Мишеньку. Он милый мальчик. Только очень болезненный. Я приведу его к вам, ладно? Ну все, мне пора. До свидания.