День города - стр. 30
Димон, выглядевший чуть трезвее остальных, бросил короткий взгляд на принесенный Настей счет.
– Не видел тебя здесь. Новенькая, что-ли? – спросил, широким жестом распахивая кожаное портмоне.
– Да, третью неделю.
– Когда теперь смена?
Настя помолчала, отвела глаза, наблюдая за тем, как Сергей мягко помогает уходящим гостям вписаться в дверной проем. Говорить правду почему-то не хотелось, врать, скорее всего, было бессмысленно, и нужный ответ никак не приходил в голову.
– Ну?
– Послезавтра, в день.
Димон, не считая, швырнул на скатерть несколько пятитысячных купюр, тяжело поднялся, опираясь о стол, несколько секунд стоял, слегка покачиваясь и не сводя с девушки тяжелого затуманенного взгляда.
– Приду, короче.
Он явился вечером, под конец смены. Пьяный, хоть и не до такой степени, как в прошлое посещение, уселся за один из обслуживаемых Настей столиков, заказал пиво. Сидел тихо, изредка прикладываясь к кружке и равнодушно наблюдая за деловитой суетой официанток и расслабленным отдыхом посетителей. Видно, отсутствие благодарных зрителей делало бессмысленным шумные выступления, и он спокойно ожидал окончания Настиной смены.
– У нас пересменок начинается, не могли бы вы закрыть счет сейчас?
Расплывшись в широкой пьяной улыбке, Димон некоторое время молча смотрел на нее снизу вверх, машинально постукивая пальцем по почти пустой кружке.
– Садись, – показал на стул напротив, – разговор есть.
– Нам запрещено сидеть с гостями.
Манцур откинул голову и громко, на весть зал захохотал.
– Лежать, значит, разрешено, а сидеть – запрещено.
Настя скорее почувствовала, чем увидела, обратившиеся на них из-за соседних столов любопытные взгляды.
– Садись, говорю, – уже тише повторил Димон.
Она отодвинула стул, присела на самый краешек, изобразив на лице вежливое терпение.
– Меня, короче, Димон зовут, если ты не в курсе, – начал он, вальяжно откинувшись на спинку стула и глядя на девушку с добродушным покровительством. – А про тебя я все уже узнал. И когда узнал, вот, что решил. Из гадюшника этого я тебя, короче, забираю. Пристрою пока в «Шмаровский Купец», мне это легко, я, вообще, куда угодно могу пристроить. Покантуешься до лета там. Ты клевая девка, понравилась мне, а те, кто мне нравятся, под пьяных дальнобоев не ложатся. Летом я в Москву сваливаю, со мной поедешь, короче.
– У меня смена закончилась, – произнесла Настя официальным голосом. – Оплатите счет, пожалуйста.
– Ты чего, подруга? – Манцур, похоже, искренне удивился. – Ты не догоняешь что ли? Тебе чего, каждый день такие расклады выдают? Давай-ка, короче, сворачивай тут свои делишки, – он положил на стол деньги, даже не взглянув на сумму счета, – и чтобы через пять минут была готова. Сейчас поедем с тобой в одно уютное гнездышко, не в такой клоповник, как у вас наверху, – у приятеля хата есть, как раз для таких случаев, освободил для меня на ночь. Так что, давай мигом.
Как только Манцур оплатил счет, Настя с облегченным вздохом сгребла деньги со стола, убрала в карман передника и последнюю фразу клиента дослушивала уже стоя.
– Вот что я тебе скажу… Димон, – устало произнесла она. – Ни в какое гнездышко я с тобой не поеду – это раз. Я про тебя тоже кое-чего узнать успела – это два. Ты, конечно, можешь подойти к Славику и попробовать договориться насчет меня, но тут тоже облом – у меня сейчас красные дни календаря. Это три. В нерабочее время прошу меня не доставать – это четыре. Сдачу сейчас принесу – это пять.