Демоника. Любовные жертвы - стр. 9
А она в растерянности.
Не хочется ни взваливать на себя горы дел, ни замуж.
Ей нужно время.
***
На похороны Бортеуса де Фиарби неожиданно приехала императорская семья. Все, за исключением детей.
Вовсе не для того, чтобы почтить память почившего герцога, а чтобы морально поддержать Доминику и спасти её от нападок назойливых гостей.
День стоял жаркий и солнечный. Природа изнывала от зноя.
Растянувшаяся на сотню метров процессия шла, ногами поднимая вверх дорожную пыль. Словно почва нетерпеливо тянула к гробу свои щупальца, чтобы поглотить.
Что ж, недолго осталось...
На кладбище молодую герцогиню сопровождал не жених, а младший эльфийский принц Тернариэль аль Дельнаири.
Аман не рискнул приблизиться к Доминике и предложить свою руку, а только высказал ей несколько дежурных слов о своей невыносимой скорби... Скорби по несостоявшейся свадьбе и герцогскому титулу.
Герцога похоронили на священной земле неподалёку от родового замка. Там же, где покоились остальные носители фамилии де Фиарби.
Пока шла церемония, Доминика пребывала в ступоре. Стояла манекеном и пропускала отпевание мимо ушей. Будто спала.
Очнулась только когда её, приобняв за плечи, повели обратно к замку по кладбищенской дорожке.
– Твоих рук дело, да? – спросила она у своего спутника.
– Прости, Домми. Я не мог позволить ему загубить твою жизнь, – ответил Тернариэль. – Знаю, сейчас будущее видится тебе в безрадостным, но скоро ты поймёшь, что твоё счастье в твоих руках.
– Я же просила тебя не делать этого! – тихо, но раздражённо прошипела она.
– Да. Знаю. Прости, – прозвучало хоть и проникновенно, но без доли сожаления.
Тернариэль умолчал, что у него были и сугубо личные мотивы убить герцога. Доминике ни к чему об этом знать. Пока что.
Дальше до поминального зала шли в тягостном молчании, а там было уже не до разговоров.
По всему мрачному залу были расставлены цветы в высоких глиняных вазах, ещё больше вгоняющие в тоску.
Герцог предпочитал тёмную цветовую гамму, поэтому ещё в пору своей молодости оформил этот зал в цвет морёного дуба.
Стены были обколочены деревянными панелями с вырезанными на них рельефными рамками. Доминике этот интерьер с детства казался безвкусным, топорным и траурным. И вот – зал выполнил своё предназначение. Он идеально подходит для печальных дум и кислых мин.
Радовало одно: гости сами общались друг с другом и не приставали с неискренними соболезнованиями к Доминике. Все вежливые и пустые слова она уже выслушала на кладбище.
Теперь же гости выпивали, закусывали, вспоминали, кто какие дела вёл с герцогом, и снова хватались за рюмку.
Даже Аман, который поначалу косился на свою невесту и принца, теперь вёл пьяные беседы о войне с Тёмными землями.
Кажется, никто не заметил, как герцогиня и принц Тернариэль покинули зал. Остальные члены монаршей семьи отбыли порталом в столицу ещё до поминок.
– Я хочу побыть одна и не видеться с тобой какое-то время, – сказала принцу Доминика. – Тебе лучше было уйти вместе с дядей Сибеусом, Эви и Ардом.
– Об этом я как раз и хотел с тобой поговорить, – задумчиво ответил Терн. – Могу я остаться в замке на несколько дней? У меня здесь есть кое-какие дела. Обещаю, что не буду докучать тебе своим вниманием.
– Ладно, – равнодушно пожала плечами она и отправилась в свои покои.