Дело чести или «Звезда Бенгалии» - стр. 17

Мне пришлось самому взять поднос и пойти с ним на кухню. Честно говоря, мне не хотелось дефилировать по парадной зале перед гостями с подносом, на котором стояли бутылка вина, два наполненных бокала и кусок паштета, поэтому перед тем, как туда войти, я приоткрыл дверь и оценил обстановку. Мне повезло. Тот самый заключительный тост, за который так беспокоился Брюсов, видимо, был уже произнесён, князь Долгоруков уходил с бала в окружении почтительных чиновников, и эта группа к моменту, когда я приоткрыл дверь, уже спускалась по лестнице вниз. В зале оставались лишь князь Вышатов и двое-трое офицеров, которые расселись за столами около постамента, на котором по-прежнему сверкал подаренный алмаз. Воспользовавшись благоприятным моментом, я вошёл в зал и быстро пересёк его по направлению к двери, ведущей в коридор перед кухней.

Войдя в дверь и закрыв её за собой, я обернулся, намереваясь по коридору пройти в кухню, но застыл на месте, пораженный развернувшимся передо мной зрелищем. Дверь в кухню была распахнута настежь, рядом с ней стояла Дуняша и ойкала, прижав руки к губам. В самом же проёме двери разворачивалась, видимо, уже заключительная сцена поединка между поручиком Бехтеревым и многострадальным секретарём. Судя по всему, Бехтерев напал на него незадолго до того, как я вошёл, и победа его была очевидна. Ипполит из последних сил цеплялся за дверную коробку, стараясь загородить собой проход, но тут его противник нанес ему столь сильный удар, что он отлетел в сторону и упал на пол коридора.

– Ой-ой-ой, – заверещала Дуняша, глядя на своего поверженного защитника.

Бехтерев перескочил через упавшего секретаря и бросился по коридору в мою сторону. Признаться в следующее мгновение я не проявил себя с лучшей стороны. Стоя с руками, занятыми подносом, я представлял собой хорошую цель для нападения, чем Бехтерев и не преминул воспользоваться. Он с такой силой толкнул меня, что поднос вылетел у меня из рук, а сам я упал спиной на дверь. Она распахнулась под моим весом, и я, с грохотом опрокинув какую-то тумбу, вывалился в зал. Через секунду с не меньшим грохотом на меня упал поднос вместе с бутылкой, бокалами и блюдом с паштетом, приготовленными мной для обмана Бехтерева. Он же перескочил через меня, как ранее через секретаря, и бросился к сидящим за столом.

Князь Вышатов стоял возле постамента с алмазом и, видимо, опять произносил какую-то речь. Дормидонтов, уже изрядно захмелевший, развалился в кресле. Уваров и Гриневский сидели за столом, а мой приятель Федот Олсуфьев находился в другом конце зала рядом с Брюсовым, у лестницы ведущей вниз.

Бехтерев огромными прыжками подбежал к первому ряду столов и, перескочив через него, бросился к князю. Я ожидал, что Бехтерев вот-вот обрушит на него сильнейший удар или выхватит какое-то спрятанное у него в одежде оружие, но тот пробежал мимо, схватил с постамента алмаз, перескочил второй ряд столов, стоявший у противоположной стены, и скрылся за дверью, ведущей во внутренние помещения дворца.

В зале повисла тишина. Все с недоумением переглядывались друг с другом.

– О, боже мой! – раздался за моей спиной голос. Ипполит стоял в дверном проёме и глядел в зал. – Боже мой, он украл алмаз!

В зале продолжалась немая сцена. Брюсов, стоявший у входа, поворачивал голову то на лестницу, то в зал, пытаясь определить, видел ли князь Долгоруков и толпящиеся вокруг него чиновники случившееся или нет. Однако тот уже спустился по лестнице и, видимо, выходил из дверей, так что, скорее всего, ни он, ни другие окружавшие его люди не могли видеть того, что произошло в зале. Федот Олсуфьев стоял возле Брюсова со своим обычным беззаботным выражением на лице, и я не мог определить, поразило или позабавило его происшедшее. Князь Вышатов и Дормидонтов были совершенно сбиты с толку. Оба переводили взгляд с опустевшего постамента на нас с Ипполитом и Дуняшей, только у капитана взгляд был растерянный, а у князя – гневный. Наконец, Уваров и Гриневский, сидевшие за столом, видимо, решили, что присутствуют при каком-то розыгрыше или представлении. Они с улыбками озирались по сторонам, явно не понимая, что в действительности произошло. Паузу нарушила Дуняша, хихикнув по своему обыкновению. В нависшей тишине это получилось довольно громко, что и вывело присутствующих из оцепенения.