Делать детей с французом - стр. 34

Важно уметь видеть символы, думала я, пока поезд мягко прилаживался к перрону Сент-Панкраса. В отношениях с Гийомом мне приходится ставить под вопрос само своё естество. Рядом с ним мне надо бороться за право быть собой. Он меня сексуально эксплуатирует и является преградой для моей профессиональной реализации. В Москве я бы давно уже руководила редакцией с миллионным бюджетом, и в выходных сведениях журнала печатали бы не только моё имя-фамилию, но и отчество.

Я сошла на платформу и вытащила телефон, чтобы позвонить фотографу, который прибыл из Москвы и должен был ждать меня на вокзале.

– Вы Даша? – спросил кто-то сзади.

Я обернулась.

Вот же god damned. Столько лет ездить в командировки с фотографами и иметь с ними чисто деловые отношения, чтобы на шестом месяце беременности впервые столкнуться с фотографом, с которым хочется создать совсем не профессиональный тандем.

– Ага, – кисло ответила я.

– А я Серёжа! – и высокий брюнет с профессиональным объективом на шее протянул мне широкую горячую ладонь.

Мы пересели на пригородный поезд, который направлялся в графство с многообещающим названием Суссекс.

Серёжа работал для крупных журналов по обе стороны Атлантики, разъезжал по зонам военных конфликтов, выпускал фотоальбомы, входил в жюри престижных фотопремий и неплохо зарабатывал на фотографии Путина в солнечных очках, которую по нескольку раз в месяц перепечатывали мировые СМИ. Чем загадочнее выглядело поведение России на международной арене, тем больше зарабатывал Сергей. Приглашения в агентство «Магнум», этот аналог Американской киноакадемии для фотографов, оставалось ждать совсем недолго, Сергей всё чаще наведывался в Париж и уже откликался на Сержа.

Я слушала его и думала: какой контраст по сравнению с разговорами о перепродаже фурнитуры для бижутерии. Гийом недавно открыл для себя сайты мелкого опта и, опьяненный трёхсотпроцентной добавочной стоимостью на замочки для серёжек, придумывал, как минимизировать налог на прибыль. У нас ведь не просто так есть подвал, это намёк судьбы. Там можно разместить ящики с бусинками и раздвижными обручами для колец. Его схеме, на мой взгляд, как всегда недоставало этапов – например, оборудования торговой площадки, хотя бы небольшой рекламной кампании, организации доставки… И главное, было совершенно непонятно, почему вдруг бижутерия. «Тебя же никогда не интересовали украшения?» – уточняла я на всякий случай. Гийом мотал головой: «Никогда. Меня всегда интересовали чистые деньги».

Слушая рассказы Сержа о командировке в Сирию, я думала: есть же среда, где альфа-самцы с пиратской щетиной и горящими глазами бегают на приволье, и сердца их если чем и заняты, то только очередным хипстерским стартапом. Среда эта называется «журналистика», и я когда-то к ней тоже принадлежала. А теперь я принадлежу к среде отчаявшихся домохозяек, полноватых то ли от ночных подходов к холодильнику, то ли от очередной беременности. Им остаётся только сидеть и слушать альфа-самцов, раскрыв рот. И даже мечтать о них непозволительно, потому что беременные женщины ничего, кроме жалости, вызвать не способны.

Мне даже не пришло в голову спросить, умеет ли Серёжа заваривать чай. Он флиртовал так легко и уверенно, как будто не замечал моих сферических форм. Если так и дальше пойдёт, то вечером мы окажемся под одним одеялом, и скрывать «интересное положение» в графстве Суссекс уже не удастся – решила я и навела фокус на свой живот, чтобы сразу расставить все точки над i. Сергей озадаченно моргнул: похоже, он и впрямь не придал этому значения.