Дарю тебе небо – Любовь Ласточки - стр. 54
Теперь нечто подобное, очевидно, происходило и с Лидой. Она пока была просто не в состоянии принять смерть любимого человека и отпустить его.
Лада снова сочувственно посмотрела на сестру и тихо предложила:
– Давай поставим что-нибудь из Моцарта.
– Зачем? – Лида в упор поглядела на Ладу; взор её был по-прежнему остекленевшим и безразличным ко всему на свете, но в нём отразился намёк на удивление. – Ты же его на дух не переносишь.
– А вот и неправда! – отозвалась Лада. – Мне очень даже нравится его музыка. Просто я хотела позлить тебя, потому что ты уж слишком фанатично увлекаешься произведениями этого композитора, вот и говорила, что не люблю его. Но сегодня у меня как раз такое настроение, что я с удовольствием послушаю его музыку. Вместе с тобой, конечно, если ты не против.
Лида ничего не ответила, и Лада, посчитав это хорошим знаком, неторопливо поднялась, подошла к стоящему в специальном отсеке немецкого шкафа музыкальному центру и стала перебирать компакт-диски сестры. Наконец она выбрала один и с нарочитой торжественностью объявила:
– Вот. Вольфганг Амадей Моцарт. Ария Дон Жуана с шампанским из оперы Don Giovanni. Исполняет Георг Отс.
Лада неспроста сделала такой выбор: Георг Отс, в своё время сыгравший несравненного Мистера Икс в одноименной кинокартине Юзефа Хмельницкого, был второй слабостью Лиды после Моцарта или вернее – третьей, если считать, что первой и самой главной слабостью сестры навсегда останется Стас.
Бравурная музыка смело и радостно ворвалась в комнату, и бархатистый баритон исполнителя, уверенно сметая на своём пути все преграды, проникал прямо в сердца разомлевших девушек. Лицо Лиды, всё последнее время остававшееся суровым и безучастным ко всему на свете, впервые за эти пропитавшиеся невыносимой болью дни волшебнейшим образом преобразилось и озарилось непостижимым внутренним светом.
– Замечательная музыка, – тихо сказала она. – Стас тоже её любит. Она вдохновляет его… перед полётами.
Когда музыка стихла, Лада снова подошла к музыкальному центру, вытащила компакт-диск и убрала его на место. Кинув случайный взгляд на подоконник, она обнаружила, что две некогда роскошные комнатные розы, неизменные любимицы Лиды – алая и белая, – в иное время дававшие на каждом побеге по десятку бутонов и одновременно по три-четыре цветка на кусте, сейчас зачахли и уныло опустили побуревшие листочки.
Лада молча направилась к подоконнику и взяла в руки большую пластиковую лейку, намереваясь поменять застоявшуюся воду и полить цветы.
Лида словно в тумане проследила взглядом за её действиями и тяжело встала. Её повело в сторону, но она сумела удержаться на ногах и, неуверенно ступая, направилась к сестре, перехватила лейку, недовольно буркнув:
– Дай сюда. Я сама их полью. Не инвалид.
С этими словами она, слегка покачиваясь, направилась на кухню заменить в лейке воду. Спустя какое-то время Лида вернулась и обнаружила, что Лада сидит на полу по-турецки и, открыв свою косметичку, красит тушью ресницы.
– Ты чего? – спросила Лида, мимоходом бросив на сестру и тут же отведя в сторону отрешённый взгляд. – На свидание собралась?
Лада отвела от глаза руку, держащую щёточку с тушью, и повернулась к сестре:
– Лид, – тихо сказала она. – Владу сегодня снимут с глаз хирургические пластыри. Я собираюсь навестить его. Хочешь пойти со мной?