Дарители: Дар огня. Короли будущего. Игра мудрецов. Земля забытых. Сердце бури - стр. 103
Генри сжал кулаки, не отводя взгляда от окна. Еще минута, и надо будет уходить. Люди в черных доспехах проверяли каждый дом, чтобы никто не смог спрятаться, и единственная целая дверь на всей улице явно их заинтересует.
И тут он увидел Джетта.
Сказать, что тот бежал, было бы преувеличением – он ковылял, останавливаясь рядом с каждым домом, будто пытался вспомнить, не сюда ли ему надо зайти. Люди в черных доспехах проносились мимо него, словно не замечали, и когда Генри понял почему, на секунду ему стало не по себе. Джетт тоже был в черных доспехах. Но лицо у него было вполне осмысленное, бледное и до смерти перепуганное.
Генри втащил его в дверь, и Джетт торопливо стянул кожаные доспехи и бросил в угол. Остальные посмотрели на них довольно растерянно, но Генри даже не стал спрашивать, он и так понял: отличный план. Жалко, не ему это в голову пришло. У людей из отряда Освальда явно был приказ тащить на площадь всех, кто не в доспехах, так что Джетт просто снял доспехи с кого-то, кого Генри вырубил на своем пути, и спокойно пошел искать нужный дом.
А девушка уже рванулась в соседнюю комнату, и Генри бросился за ней, с облегчением прислушиваясь к тому, как у него за спиной Хью ворчал, Сван смеялся, а Джетт, ругаясь, спотыкался о каждый диван. Девушка бегом провела их через несколько темных, уставленных ящиками комнат, потом вниз по лестнице, а дальше – три поворота, длинный коридор, вверх по лестнице и опять вниз – не жилище, а муравейник. И когда Генри уже начал думать, что все это ловушка, девушка распахнула маленькую, в половину человеческого роста, дверь и выскочила в тесный проход между двумя домами, а оттуда – на незнакомую улицу.
Девушка проворно меняла направление, выбирая самые пустые улицы, и Генри окончательно убедился, что в этом люди похожи на животных, – женщины силой и ловкостью уж точно не уступают мужчинам. Куда они бегут, он не спрашивал: пусть сама решает, она знает деревню лучше, и он просто мчался за ней, на ходу раскидывая с дороги людей в черных доспехах. Умелых воинов Освальд расставил на площади, а здесь явно были те, кого он набрал в деревнях, – пестрый люд, который и с оружием-то обращаться не умеет. Тех, кто действительно мешал пройти, Генри просто сносил с дороги ударом в челюсть – на минуту хватит, за это время как раз успеют пробежать Джетт и братья.
В конце концов они выскочили на окраину деревни и понеслись через поле с черной, по-весеннему разбухшей землей. Девушка вбежала в рощу незнакомых деревьев с белой корой и тонкими обвисшими ветками и остановилась, вытирая лоб. Волосы у нее были сплетены во что-то похожее на толстую веревку, и сейчас эта веревка растрепалась, волосы налипли на щеки.
– Что… вообще… творится? – прохрипел Хью и рухнул на поваленное дерево.
Сван и Джетт все еще бежали через поле, и, надо сказать, гонку не выигрывал никто: Джетт оступался через каждые несколько шагов, Сван колыхался на бегу, как травяное желе в доме Тиса, по-прежнему не выпуская из рук две корзины.
– Быстрее, что вы тащитесь! – кричал Хью. – Без вас уйдем!
А из деревни спокойной, молчаливой толпой выходили люди Освальда, и Генри шумно выдохнул: теперь их было больше двухсот. Некоторые несли на руках ревущих детенышей.
К счастью, направлялись они не в сторону рощи, а на север, туда, где поле тянулось до самого горизонта. Несколько десятков людей в черных доспехах бродили вокруг деревни, и когда Генри понял, что они делают, у него упало сердце.