Дар берегини. Последняя заря - стр. 33
Иное дело – Свенгельд. Он на несчастье Ингера только выиграл – и в скотах, и в уважении. Ингер смотрел на серые тучи, собирающиеся на западе, и видел в них исполинского волка, разинувшего пасть на его достоинство и благополучие. Он знал имя этого волка. И, по примеру Тюра, готовился в нужный час отдать ему хоть правую руку, лишь бы одолеть и спасти свой мир.
До самой ночи Свенгельд сидел у себя в гриднице с дружиной, обсуждая с Фарловом, Асмундом, Ольгером и другими соратниками, чего они добились и как действовать дальше. Ружана давно уложила детей, задала челяди уроки на завтра – кому на какие работы идти, и заснула сама, не дождавшись мужа. Когда все что можно было обговорено и Свен наконец собрался лечь, его подстерег еще один собеседник.
«Ты был красноречив и убедителен, как сам Один! – в полусне услышал он голос Уббы, и в нем звучало неподдельное восхищением. – Как будто тебя с двенадцати лет учили говорить речи над золотой чашей».
Уставший Свен не нашел, что ответить, хотя похвала была ему приятна. Упоминание о золотой чаше привело ему на память сестру, Ельгу. Она многому его научила, когда им пришлось править этой землей вдвоем.
«Ты сказал, что вождь и дружина вместе войдут в Валгаллу»… – продолжал Убба, но как-то неуверенно.
«Да, сказал. Разве не так?»
«Вождь – это тот, кто ведет остальных, – напомнил очевидную истину Нидуд, и сейчас его голос звучал ровно и задумчиво, без обычного вызова. – Тебе предстоит найти вождя для всех нас. Тех, кто уже столько сотен лет живет в этом мече».
«Как это?» – снова пораженный, Свен едва не открыл глаза, но усилием воли удержал себя в состоянии немного плывущего сознания – неприметно для себя он при помощи Друга Воронов овладел одним из важных умений волхвов.
«Мы все живем здесь. Я и эти девять угрызков. Сотни лет… не знаю сколько».
«Я знаю, – с грустью уточнил Одда. – Ты, Убба, был убит в восемьсот семьдесят восьмом году от Рождества Христова. А сейчас идет девятьсот сорок первый год. Ты здесь уже шестьдесят три года, а я после тебя владел Другом Воронов…»
«Что толку считать! – перебил его Нидуд. – Никто из нас не вырвется отсюда раньше срока. А срок таков… Нас здесь десять. Ты, Свенгельд, одиннадцатый. Придет время, и ты присоединишься к нам. Я бы сказал тебе, сколько лет осталось, – в голосе его прорезалось привычное ехидство, – но Всеотец мне запретил. Так вот: тот, кто получит Друга Воронов после тебя, будет двенадцатым. А когда его зарубят… мы уйдем в Валгаллу разом все. Все двенадцать. Так что ты хорошо подумай и как следует выбери того, кому уступишь честь тебя прикончить. Ясно тебе?»
Невидимое окно беззвучно закрылось. Свен и сам не понимал, как он определяет, когда оно открывается или закрывается, но ощущал это очень ясно. Вслед затем его неудержимо потянуло в сон – как тянет под ледяную воду пловца в кольчуге. Только успел подумать: из всех советов, что я получал за три года от незримой дружины, этот, хоть глаз поставлю, самый странный!
Глава 3
По обычаю, идущему еще с Киевых времен, после Дожинок князь отправлялся в гощение[13] по земле Полянской. Перед тем княгиня сжинала «божье поле» размером двенадцать шагов на двенадцать, при помощи старших женщин Киева убирала последний «Велесов» сноп и возглавляла торжественное шествие на Девичью гору, где устраивали пир окончания жатвы. Вот уже в третий раз эти обязанности выполняла Ружана – «Свенгельдова боярыня», как ее называли в Киеве.