Дамы из Грейс-Адьё и другие истории (сборник) - стр. 23
Туман над Гиблым холмом подернулся позолотой. В курятнике раздалось шуршание, но то лисица спешила укрыться в лесу.
– …спеши, спеши, спеши, приди, приди, приди. Fiat, fiat, fiat, amen, amen, amen…{12} – Мистер Обри помедлил. – Etcetera{13}, – закончил он торжественно.
Туман над Гиблым холмом обратился каплями воды. Что-то зашумело под окном, но я не поняла, что это было.
Наступило долгое молчание.
– Всем известно, что королеве Титании нельзя доверять, на редкость взбалмошная и капризная особа, – наконец вздохнул доктор Фокстон.
– Может быть, ей не пришлась по вкусу ваша шляпа? – парировал мистер Шепрет, желая поддеть собеседника.
Внезапно псы взвыли, запрыгали и заметались как оглашенные. Они никак не хотели угомониться, и я в страхе забилась в угол.
– Женщина, – произнес голос, – о чем ты плачешь?
– Ах! – воскликнула я. – Ты дух?
Маленький и черненький. Волосатый. Кривенькие ножки, как ручки у кувшина. Невзрачное личико. Длинный черный хвост. Я удивилась – всем известно, что у ирландцев хвосты достигают четверти ярда, но мне еще не доводилось слышать о хвостатых эльфах.
– Ты добрый дух или злой? – спросила я.
Вертя длинным черным хвостом, гость, казалось, обдумывал вопрос.
– Не твое дело, – наконец буркнул он. Затем мотнул головой в сторону окна. – Там, на лужайке, столпились четверо упрямых старцев в нелепых потрепанных шляпах.
– Видно, они расстроены, что их заклинание не возымело силы, в отличие от моего, каковое привело тебя ко мне!
– Что мне за дело до пустых старых заклинаний? – возмутился чернявый, ковыряя в зубах чем-то похожим на старую заячью кость. – Я спрашиваю, о чем ты плачешь?
И тогда я рассказала ему свою историю, начав с пирогов (которые были премаленькие), а закончив пятью мотками пряжи.
– Буду откровенна, о дух, – промолвила я, – истинное мое призвание состоит в изучении древней истории, латыни и греческого. Мне проще взлететь, чем усесться за прялку.
Дух задумался над моей бедой.
– Ну, с прялкой-то я справлюсь, – наконец промолвил он. – Утром я буду подходить к твоему окну и забирать кудель, а вечером приносить пряжу.
– Как мне благодарить тебя за щедрость? – воскликнула я. – Впрочем, я и раньше слышала, что Чудный народец всюду творит добро и ничего не просит взамен.
– Где это ты такое слышала? – Гость почесал под мышкой. – Тебя обманули, женщина.
– Ах, может ли это быть!
Дух зыркнул на меня черненькими глазками и молвил:
– Каждый вечер я буду трижды спрашивать у тебя свое имя, и если через месяц ты не угадаешь его, то станешь моею!
– Думаю, за месяц я справлюсь.
– Думаешь, справишься? – засмеялся дух и завертел хвостом – Ответь-ка мне, как зовут этих псов.
– Ну, это нетрудно. Их зовут: Платон, Сократ и Евклид. Сэр Джон сказал мне.
– А вот и не угадала, – отвечал дух. – Одного зовут Злой, второго Злее, а третьего Самый Злой. Они сами назвали мне свои имена.
– Вот как, – удивилась я.
– Может статься, – с довольным видом заявил дух, – что ты и своего-то имени не знаешь.
– Миранда Слопер, – отвечала я, – тьфу… то есть Соурестон.
– Женщина, быть тебе моею! – рассмеялся дух и упорхнул, прихватив кудель.
Весь день в комнатке висел полумрак от листьев, что кружились за белыми стенами.
Когда сумерки снаружи уподобились полумраку внутри, дух вернулся.
– Добрый вечер! – сказала я. – Как поживаешь, о дух?