Далекие Шатры - стр. 174

– И все это только потому, – сказал начальник гарнизона в заключение, – что когда-то бедняга, обезумевший от тяжелых ран и жажды, находившийся при последнем издыхании, принял чашку молока из рук ребенка, предположительно принадлежавшего к касте неприкасаемых. Очевидно, ему следовало предпочесть мучительную смерть малой вероятности осквернения. Ну что вы на это скажете? И уверяю вас, история совершенно правдива: один мой родственник услышал ее от самого сипая. Она просто показывает, с чем нам приходится сталкиваться в этой стране. Впрочем, полагаю, вы и сами уже знаете.

Аш узнал это много лет назад. Но он не стал говорить этого, а сказал лишь, что, по его мнению, фанатичное почитание буквы закона и навязчивый страх осквернения распространены главным образом среди жрецов, которые извлекают из них выгоду, и представителей средних слоев общества. Знать в меньшей степени одержима таким страхом, а принцы крови, уверенные в своем превосходстве над людьми низшего происхождения, обычно считают себя вправе толковать общепринятые правила в соответствии со своими прихотями – несомненно, подбодренные сознанием, что, если они выйдут за границы дозволенного, им достаточно заплатить браминам и те оправдают их в глазах богов.

– Дело здесь не в широте взглядов и терпимости, – сказал Аш. – Просто они твердо верят в богоданное право монархов, что неудивительно, если вспомнить, что многие княжеские династии убеждены в своем происхождении от того или иного бога – или от солнца, или от луны. А когда веришь в такое, ты обязательно чувствуешь себя не совсем таким, как остальные люди, и можешь позволить себе поступки, каких представители менее благородных и древних родов никогда не посмеют совершить.

– Возможно, вы правы, – согласился начальник гарнизона. – Но, должен признать, я не знаком ни с одним из правящих князей. Еще портвейна?

Разговор перешел на охоту и лошадей, и Аш вернулся в свою палатку далеко за полночь.

Назавтра с утра пораньше зарядил дождь и подул крепкий ветер, и потому Аш смог поспать подольше: при таких погодных условиях лагерь снимался с места позже обычного. Из-за скверной погоды он снова лишился возможности уделить достаточное внимание своим многочисленным спутникам, которые, в отличие от него, спасаясь от дождя, кутались в плащи или одеяла, скрывавшие лица. Впрочем, Аш не беспокоился на сей счет – позже у него будет времени с избытком – и с великим удовольствием рысил себе по дороге в молчании. Даже перспектива провести день в мокром седле, низко наклонив голову, чтобы спрятать лицо от порывистого ветра, яростно треплющего мокрый плащ, и хлестких дождевых струй, казалась бесконечно предпочтительнее унылого прозябания за письменным столом в равалпиндской конторе. Почти полное отсутствие всякой бумажной работы являлось, по мнению Аша, одним из главных преимуществ нынешней его миссии; второе же заключалось в том, что любые вероятные проблемы, скорее всего, окажутся знакомыми и будут отличаться от проблем, часто возникавших на полковых дурбарах, лишь по степени важности, но не по существу, а потому справиться с ними не составит труда.

Но здесь он ошибался, и вечером того самого дня ему предстояло столкнуться с проблемой не только незнакомой, но и в высшей степени трудноразрешимой. И потенциально чрезвычайно опасной.