Цветок бархана - стр. 36
А ведь фата ощутила сразу: с Варрой что-то не так – еще до глухого стона и сбившегося дыхания. Захотелось обернуться, увидеть лицо торговца и убедиться: тот все еще жив. Но там, у белых стен, оборачиваться было опасно.
В кромешной тьме лишнее движение могло сослужить им дурную службу. Сбить ход скорпиона и растревожить пески. И потому халифатская стражница стала ждать.
Ожидание продлилось недолго.
Сообщник скоро дернулся, резко сжал ее в объятьях и спустя несколько минут стал терять силы. Голова его безвольно опустилась Гюрзе на плечо, а по руке заскользило что-то липкое. С мерзким солоноватым запахом, слишком хорошо знакомым фате: кровь.
Плотнее прижав к себе слабеющее тело, Аниса направила ездового зверя в пески: от крупных дорог и торговых путей стоило держаться подальше. А как огни Старого Города остались позади, остановилась. Уложила Варру на песок и разожгла костер – благо, в переметных сумах нашлось все необходимое. Понадеялась, что это всего лишь рана…
Только теперь фата все больше понимала: ошиблась. Не рана – яд. И тогда прижечь кожу, конечно, стоит. Но это уже после, когда чароведское зелье чуть остудит пылающий в венах огонь. Иначе ее сообщнику грозит оказаться на мертвой дороге.
Гюрза потянулась к переметной суме. Она отстегнула ту от скорпионьего хвоста еще в начале, когда свист стрел больше не подстегивал ездового зверя на бег, а Пустыня казалась достаточно велика, чтобы укрыться.
В кожаном чехле хранилось многое – от чароведского множителя до заговоренного огнива – но стражница искала другое. Ей нужен небольшой пузырек: зеленый, из толстого полупрозрачного стекла, увенчанного губчатой пробкой. Здесь?
Здесь, и почти нетронут. Аниса с надеждой сжала зелье в ладонях:
– Тише, – фата мягко провела ладонью по прохладному лбу, сняв с него крупную каплю, – тише. Это просто видение, старая память. Помнишь, ты сам говорил мне недавно? Оно не настоящее, точнее… настоящее, но уже давно забытое. Так бывает, если оживить вместе звуки и запахи… если прожить все заново.
Гюрза не знала, слышал ли ее торговец. Как и не знала того, что являлось ему в бреду. Понимала только, что нужно удержать его здесь, в песках, и потому позволила себе склониться чуть ниже: