Цвета - стр. 15

– Нравится? – по-доброму спросила Виолетта Олеговна.

– Ага, – сказал Сеня, поглаживая бороду. – Прикольно тут у вас.

– А дразниться нравится? – спросила Виолетта Олеговна уже совсем не по-доброму.

Сеня молчал. Насупился и молчал в свою бороду, потупив взгляд в пол. Там на полу, кстати, тоже интересные рисунки имелись. Мама и папа смотрели то на бородатого сына, то на травницу, совершенно ничего не понимая.

– Так он же и не дразнится совсем, – сказал опешивший папа.

– У нас с Сеней свои секреты, – сказала Виолетта Олеговна, достала из кармана халата маленькую, но очень зло шипящую изумрудно-зелёную змейку и поднесла её прямо к рыжей Сениной бороде.

– А-а-а! – закричал Сеня.

– Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш, – шипела змейка, широко разевая пасть с четырьмя зубами-иглами и раздвоенной плёточкой языка.

– А-а-ах! – упала без сознания мама папе на руки.

– Волоса́, волоса́, убирайтесь в небеса! – пропела знахарка, раскачиваясь на месте, а потом страшно закричала: – Изыди, проклятая, борода рыжеватая!

И тут змейка укусила рыжую бороду. А борода как соскочит с Сениного перепуганного лица прямо на пол, как побежит юрко по нему к шкафам, словно паук тысяченогий, как помчится по шкафу вверх всё выше и выше, пока совсем от взгляда Сениного не скроется. Эх, жалко, никто на телефон бегство бороды не снял, – Сеня бы точно пару миллионов лайков за такой ролик получил. А так вообще прикольно вышло, что только он бегство рыжей бороды и видел. Мама в обмороке была, а папа её по щекам нежно хлопал, в себя приводил. А потом Виолетта Олеговна их всех троих в себя приводила чаем с крепким отваром ромашки.

– Борода-борода, что ещё за ерунда? Не было никакой бороды. Это у вас семейная галлюцинация была из-за несвежих шампиньонов. Морок бородатый. А я вам его мигом сняла, – долго внушала Смирновым рыжая травница, но при этом Сене всё время весело подмигивала.

А на следующий день Сеня сел на первом уроке за парту с новой рыжей девочкой, которую только позавчера в их класс перевели.

– Света, прости меня, пожалуйста. Я больше никогда не буду дразниться.

– Я знаю, – сказала Света и улыбнулась. – Рыжих дразнить чревато. Классная была борода?

– Классная! Барбаросса шиммия. Я даже чуть пиратом не стал, – сказал Сеня. Но тут прозвенел звонок, и начался обычный урок в обычной школе.

Это я. Мне семь лет, я катаюсь на трёхколёсном зелёном велосипеде по двору и дразню собак за забором, показывая им язык и стуча палкой по прутьям. У меня нет переднего верхнего зуба: вчера он застрял в ещё совсем зелёном яблоке, чуть хрустнул и выпал на мою ладонь. Я вам улыбнулась! И теперь скажу: меня зовут Ксюша.

Я не знаю, кого я больше люблю: деду или море. Деда очень сильный, смешной, и с его плеч мне видно столько всего вокруг. Особенно море! Синее, зелёное, чёрное, белое, которое всё время шумит, шуршит, болтает, как и я, и в него не больно падать. Хорошо, что деда живёт на море и мне не нужно выбирать, к кому ехать в гости.

Когда на улице сыро, деда носит вязаную жилетку. А на улице сыро почти всегда, поэтому и жилетка почти всегда – на деде. За крупные нитки, толщиной с мои пальцы, зацепился значок. Это маленький велосипед, и деда с ним никогда не расстаётся. Значок много значит для деды.