Цвет боли: шелк - стр. 8

– Не спеши. У него есть какие-нибудь особые приметы?

Кевин вспомнил о большой родинке на левой ключице. Как же он мог забыть? Следователь называется.

– Родинка на левой ключице ближе к шее.

Агнесс покачала головой:

– Нет, ничего похожего и никаких следов от удаления родинки. Если удалил, то давно.

Пока Агнесс вскрывала труп и исследовала внутренности, Кевин пытался сообразить. Нет родинки, но Торстейн действительно мог удалить ее, зная, что это опасная примета, тем более был родственником владелицы клиники пластической хирургии. Серьезных операций там не делали, но родинки-то удаляли.

– Кевин, вот это может тебе помочь, – почти сразу позвала парня патологоанатом. – Смотри, у него кардиостимулятор, причем поставлен не так давно. По этой коробочке можно узнать имя.

У Кевина зазвонил телефон…

– Ты поговори пока. Я посмотрю еще какие-то зацепки, – кивнула Агнесс, включая диктофон, чтобы наговорить на него свои наблюдения. Обычно следователи этот речитатив о состоянии внутренних органов не любили. Кевин не исключение, вот если бы она сказала, что у убитого два сердца или вообще ни одного, это интересно, а насколько увеличена селезенка или есть ли камни в желчном пузыре… Нет, увольте, это интересно только для патологоанатомов.

Звонил Даг Вангер:

– Кевин, Юханссон приехал на опознание. Ты сейчас где?

– Я у Агнесс, но особая примета, о которой сообщал Юханссон, отсутствует.

– Какая?

– Большой родинки нет, и шрама после ее удаления, если таковое произошло, тоже.

– Наличие родинки может быть доказательством, ее отсутствие сейчас нет. Пусть Юханссон посмотрит.

– Там еще кардиостимулятор.

– Что? – удивился Даг.

– У утопленника стоял кардиостимулятор, это не зубные протезы, которые могли сделать где угодно, Агнесс по стимулятору узнает, кто утонул. Да, Даг, его убили, прежде чем столкнуть в воду.

– Сейчас приду и приведу Юханссона. Жди.

К тому времени когда в резекторской появились Даг и Ларс, Агнесс успела многое.

Прежде всего труп показали Ларсу, у того сомнений не было:

– Это не Торстейн. Торстейн моложе и крепче.

– А этот незнаком?

– Нет, никогда раньше не видел. Торстейн мог выжить?

Даг признался честно:

– Не знаю, Ларс, труп возле моста так и не нашли, а обследовать все побережье слишком проблематично. Разве случайно теперь выплывет.

– Не говорите Линн ни о Торстейне, ни об этом. – Ларс кивнул на труп, над которым все колдовала Агнесс.

– Ларс, ничего нельзя утверждать твердо, но водолазы ничего не нашли на дне. Может, ты бы увез Линн с дочкой подальше?

– Я подумаю. Я больше вам не нужен?

Глядя вслед Юханссону, Вангер покачал головой: кажется, у Ларса есть все: любимые жена и маленькая дочка, здоровье, деньги… но вот все время какие-то сумасшедшие сложности.

Еще до Ларса и до самого вскрытия в Управлении побывал Мартин Юханссон, двоюродный брат Ларса и совладелец замка на острове. Он тоже знал Торстейна и мог опознать или не опознать. Его в порыве энтузиазма вызвал сам Кевин, он помнил, что Даг терпеть не может этого трансвестита, потому что в прошлом году арестовывал и даже отправлял в тюрьму его как убийцу. Но опытнейший адвокат Мартина сумел убедить всех в невиновности и едва ли не жертвенности своего клиента.

Чтобы тот не столкнулся с Вангером, Эк встретил и провел Мартина Юханссона сам, сказал, что у Дага совещание с высшим руководством. А потом постарался поскорее выставить.