Чужая игра для сиротки. Том второй - стр. 31
Он лежит там: с неестественно вывернутой рукой, с откинутой куда-то за спину головой, и шея как будто нарочно подставлена под острый словно бритва обломок, который балансирует над ним на самом крае обломка стены.
Если он упадет…
Я вскакиваю на ноги.
Не страшно совсем.
В голове зудит только одна мысль – я должна вытащить оттуда моего Нокса, а потом – будь что будет.
Дырявые юбки платья путаются в коленях, и я без сожаления, прямо на ходу, обрываю их, ничуть не стесняясь, что теперь мои ноги в одних нижних коротких панталонах выставлены на всеобщее обозрение. Главное, что я могу бежать.
Сквозь зеленые зловонные облака, чей едкий дым вторгается в мои легкие.
По израненной взрывами земле.
Рогатое чудище продолжает реветь, но сейчас ему явно не до того, чтобы ловить одну никчемную цель. Кто-то отвлекает его, и я подозреваю, что эти кислотные бомбы и взрывы – подмога, которую привел Эвин.
Ничего не имеет значения кром того, что я должна оттащить Рэйвена в безопасное место.
До него остается всего несколько метров, когда прямо передо мной взрывается ядовитая колба. Липкие кислотные брызги летят на беззащитную кожу рук. Жжет так сильно, что слезы из глаз, но я все равно не останавливаюсь, хоть чувствую, как под действием кислоты моя кожа буквально обугливается в тех местах, где отрава успела добраться до плоти.
Еще всего два шага.
Я падаю на колени, хватаю Нокса за плечи и пытаюсь оттащить в сторону.
Не смотреть и не думать, что он выглядит сломанным, как соломенная игрушка, которую пропустили через молотилку.
Все будет хорошо.
Он же особенный, этот невыносимый герцог!
Он откроет глаза, скажет, что для него эти раны – пара пустяков, а через несколько недель, когда встанет на ноги, снова будет портить мне жизнь вечными придирками и сальными шуточками.
Я едва успеваю сделать последний рывок, как обломок стены с грохотом падает вниз, поднимая грязное облако пыли.
— Ваша Светлость! – С силой хлещу Рейвена по бледным обескровленным щекам. – Очнитесь!
Его голова беспомощно болтается на шее.
Кость из правой руки торчит наружу рваным белесым осколком.
«Нельзя паниковать, Тиль!» - успокаиваю себя, потому что проклятая реальность подсказывает, что все это очень-очень плохо.
Я уже видела такие раны.
Никто и никогда не выживал после них. Может, не умирал сразу, но потом начиналась гангрена, случалась ампутация, чтобы остановить заражение крови, но все они все равно всегда страшно мучились, кричали от боли и в итоге… умирали.
— Спокойно, - уже вслух успокаиваю себя. – Ты видела полки с лекарствами, тут у них все есть, это не какой-то монастырь с травяными настойками и мазями на барсучьем жиру! Король не даст пропасть своему лучшему генералу и…
Я не успеваю закончить это «и», потому в спину ударяет сильная волна жара.
На буквально валит меня с ног, но, падая, я успеваю прикрыть собой так и не пришедшего в себя Рэйвена.
Рев где-то вверху заставляет желудок сжаться от страха.
Это рогатый.
Он пришел за нами – не хочет уходить без крови?
Я успеваю кое-как перевернуться обратно на спину, встать на четвереньки.
Мой герцог теперь совсем бледный, губы посинели и покрылись мелкими трещинками.
Хочется рыдать от того, что мы так толком никогда и не целовались.
А ведь могли бы, потому что… хотели?
Я тяну Рэйвена к себе, до крови сдирая ногти и кусая губы, чтобы не закричать.