Чудовище Нави, или Завтра еще пойду! - стр. 41
- Помоги, ведьма – матушка… Без тебя не справимся, - послышался полный почтения голос. Все стояли, бросая на меня робкие взгляды, преисполненные надежды. Сейчас они были милыми, как котята, но я знала, что стоит мне зайти в дом, как начнется!
- Сгинет девка на болотах, - всхлипнула баба, стоящая ближе всех ко мне. Петиция к моей совести закончилась тяжким вздохом, прокатившимся по толпе.
Совесть обычно меня не ела. В последнее время она уныло сидела в наморднике и изредка гадила в настроение. Но тут что-то зашевелилась и посмотрела на меня грустными глазками: «Может, спасем, а?».
Спасем, спасем! А кто нас спасать будет? А? Ничего, что у нас долг перед местным расхитителем девственности? Что мы кредит на силу оформляли, под страстные проценты? Что в нашем договоре есть мелкий шрифт, который нельзя читать детям, чтобы они не узнали, как и при каких обстоятельствах, они появились на свет?
- Найдите нашу Маруську, - послышался голо, полный отчаяния. От толпы отделилось семейство.
Наверное, в каждом человеке есть жалостливая железа. И сейчас ее массажировали взгляды семьи этой треклятой Маруськи. Снятая шапка в дрожащих руках седого сгорбленного отца тоже наминала несчастную железу, требуя выдавить немного жалости и сочувствия. Поджатые губы матери, всхлипывающие красные носы братьев и сестричек, - все они атаковали мою жалостливую железу со всех сторон.
- А в деревне ее точно нет? - спросила я, чувствуя, что начинаю сдаваться.
Сопля, текущая по губе красного от рева мальца на руках у матери пыталась выжать из меня остатки жалости. А что? Все ревут, и он ревет!
- Вы точно хорошо искали? – с надеждой спросила я, чувствуя, что еще не насобирала достаточно жалости, чтобы идти в дремучий и страшный лес на гостеприимные болота отдавать долги.
Все решил коптящий факел в руках идиота неподалеку от моей просевшей крыши. То, что это – идиот, я поняла по тому, что его держат трое. Включая одного из Васюток.
К его сожалению инквизиция так и не открыла здесь филиал. Горящие глаза намекали, что раньше мечта жарить красивых ведьм казалась несбыточной! Но сегодня все может измениться!
Эх, меняю большое доброе сердце на коттедж на берегу моря!
При мысли, что девушка- цветочек по имени Маруська никогда не станет бабой – ягодкой и бабушкой - овощем, закончив жизнь на болотах по моей вине, мне стало неуютно.. Я даже нервно расчесала руку, поглядывая на застывшую вокруг моего дома деревню.
Деревня смотрела на меня, а я сомневалась. Я сомневалась, а факел горел. В тот момент, когда сено, которым заткнули дыру в крыше, почернело, я поняла, что я – самая жалостливая ведьма на свете!
- Хорошо, я отправлюсь на болота, - мрачно заметила я. Лица тут же прояснились. И все стали расходиться. Надеюсь, на сегодня окончательно!
Стоило всем разойтись, я бросилась тушить крышу. Пока я срывала и затаптывала солому, бесы прыгали вокруг меня.
- Ночью на болотах опасно! – кричал один бесенок, тоже топча солому. Второй попытался хвостом подцепить мелкое яблочко с кривой яблони. Бес предложил яблоко мне, но я отказалась! Второй раз узнавать вкус половины червяка, мне не хотелось.
Уставшее за день солнце закатывалось за дремучий и зловещий лес. Черные от времени домики стали темно малиновыми. Даже грязь на дороге показалась вареньем.