Чудеса и методы их сотворения - стр. 3

– Да вот, – ёмко ответил Лютик и пожал плечами, от чего пассажира на ладони хорошенько качнуло.

Восстановив равновесие, Эдвин прибегнул к самому действенному – а для Лютика весьма унизительному – приёму: достал из кармана свой рабочий монокуляр и вставил его в правый глаз.

– Одна… леди, – он не сумел подобрать подходящего определения, – жалуется на тебя, Лютик. Говорит, ты похитил кое-что ценное и не отдаёшь.

Ноздри великана задёргались, пухлые губы вытянулись в кривой синусоиде – он насупился.

– Неправда это! – раздался грозный шёпот. – Ничего я не похищал. Я хочу лишь уважения у сородичей заслужить, а то всё «малыш», «малыш» … Вот я и выбрал!

– Что выбрал?

– Самую красивую девушку! Чтоб жениться.

За время пути в эту глушь Эдвин ван Дейк успел повращать шестерёнки в голове и продумать разные варианты. Он знал о складе на минус третьем этаже БДУРМС, где хранилось великое множество всякого очень ценного, представлял похищенные артефакты разной степени важности и опасности: от лампы Геррика Мыши (она сейчас находилась в Скотленд-Ярде) до Книги тайных имён… Монокуляр вывалился, отскочил от ладони Лютика и улетел вниз. К такому повороту Эдвин оказался не готов.

– Девушку? – переспросил он на всякий случай.

– Это, по всей видимости, я, – послышался мелодично-протяжный голос откуда-то сбоку.

Эдвин крутанул головой: рядом с великаном возвышался раскидистый дуб, в стволе – на уровне шеи Лютика – зияло большое дупло, а в нём, в скучающей позе, лениво покачивая свешенной ногой в остроносом замшевом ботинке, сидел молодой человек.

– Лютик, но это не девушка! – в справедливом удивлении воскликнул Эдвин.

– Но ведь самая красивая, – хмыкнул пленник и добавил: – Фрэнсис Келли, рад знакомству.

Он протянул руку и пожал воздух. Знатоком мужской красоты Эдвин себя не считал (да и не то чтобы интересовался), но в сложившихся обстоятельствах не мог не отметить утончённые правильные черты мистера Келли, его блестящие серебристые волосы и стройное, приятной длины и ширины тело в дорогом зелёном костюме.

– Это не просто мужчина, Лютик. – Эдвин тяжко вдохнул. – Это фейри.

– Полукровка, – мягко поправили его.

– Из всех симпатичных девушек Лондона и его окраин, – продолжил Эдвин на выдохе, – ты выбрал – хоть и полукровку, но всё равно – фейри, который… обладает достаточными силами, чтобы самому освободиться. Мистер Келли, почему вы до сих пор здесь?

Мистер Келли легко вскочил на ноги и широко улыбнулся.

– Видите ли, мистер…

– Ван Дейк.

– Видите ли, мистер ван Дейк. Во-первых, меня крайне забавляет эта ситуация. Во-вторых, – подмигнув, он заговорил тише, – я тайно мечтаю, чтобы одна леди, которую вы постеснялись назвать очаровательной, ощутила свою важность, спасая меня. А в-третьих, я не хочу помять костюм.

Эдвин прокрутил в голове аргументы, взвесил их мысленно (на специальных сверхчувствительных весах) и расставил в другом порядке: очаровательная леди, костюм. Для забав – в три часа четырнадцать минут ночи – время крайне неподходящее.

– Скажи, Лютик, – обратился он к великану, – а если выбранная невеста не желает связывать себя с тобой узами брака… Не желает ведь?

Мистер Келли однозначно мотнул головой.

Лютик уже и сам догадался, что сплоховал. Плечи его поникли, а на переносице залегла такая хмурая складка, что в ней можно было улечься спать.