Что такое Аргентина, или Логика абсурда - стр. 22
Милена все чаще уезжала, ее карьера не прервалась даже после рождения второго ребенка, а Карлиньо танцевал на Флориде. Его уличная труппа наполовину состояла из иностранцев, оказавшихся в плену танго-иллюзий, ради которых они бросили удобную жизнь, а некоторые и многообещающую карьеру, чтобы танцевать в центре Буэнос-Айреса, а потом обходить толпу со шляпой, собирая купюры и монеты. Приехавшие со всего мира научиться танго, набраться опыта у маэстро Карлиньо, чтобы, назло родителям, готовым оплатить им Гарвард или Принстон, стать профессиональными танцорами, они мечтали о том, чтобы получить роль в одном из многочисленных шоу танго в отеле или театре и прожигать остаток ночи на милонгах Буэнос-Айреса. Самые предприимчивые из них организовывали свои школы, писали книги, снимали фильмы и уезжали преподавать танго в страны первого мира. А Карлиньо набирал новых танцоров и каждый вечер, ровно в 7 часов, расстилал брезентовый танцпол на углу Кордобы и Флориды, устанавливал стереоколонки, брал в руки микрофон и зазывал праздно бродящих или снующих в спешке пешеходов на представление.
Росли дети, росла карьера Милены, росло количество ее поклонников, как, впрочем, и поклонниц Карлиньо. Такая жизнь устраивала всех, включая вислоухого терьера Почо, который поджидал хозяина после милонг, чтобы прогуляться по утренним, только просыпающимся и еще не усеянным собачьими испражнениями улицам, чтобы первому пометить все ее углы, фонари и деревья.
И вот случилось непредвиденное. По крайней мере, для участников этой истории, хотя, наверное, банальное и ожидаемое для всех остальных. Карли влюбился. В первый раз после влюбленности в Милену, которая привела к созданию семьи и рождению детей. За все эти годы длительных гастролей жены и его ночных милонг Карлиньо привык к романам с сезонными танго-туристками, ученицами или напарницами по шоу. Но с Марой, тоненькой большеглазой юной балериной, приехавшей завоевывать Буэнос-Айрес из провинции Кордоба и смешно говорившей на кордобезском диалекте, растягивая гласные, все было совсем по-другому. Она была не намного старше его первой дочери, но в ней не было ничего детского. С ранних лет привыкшая к самостоятельности, приехавшая одна в громадный город, Мара была красива, амбициозна и уверена в выбранном пути. Танцевать она не умела, но ее желание научиться во что бы то ни стало и чего бы это ни стоило привело ее к Карлиньо.
Подружка ей подсказала:
– Попробуй поговорить с негром Карли. Он, знаешь, скольких вырастил? Может, у него для тебя есть партнер, какой-нибудь мальчик, для пары у него в шоу.
«Негром» называли ласково всех со смуглой кожей, и в этом не было ни капли расизма, наоборот – уважение и любовь.
Никакой мальчик Мару не интересовал. Посмотрев на Карлиньо, она поняла, что танцевать будет с ним и только с ним. В танце Карлиньо, будучи мастером и профессионалом, умело скрывал неопытность юной партнерши, одновременно передавая ей свои знания и вселяя уверенность в себе. Оказавшись раз в его объятиях, Мара уже представить не могла, что после шоу он разомкнет руки и она опять будет чувствовать себя маленькой девочкой в большом городе. Ведь с ним все было по-другому. Она выбрасывала стройные ноги в эффектном болео, и толпа на Флориде аплодировала, а когда заканчивалось танго, Карлиньо галантным жестом показывал, что все аплодисменты заслужила его партнерша, и, отойдя немного, сам тактично хлопал своей партнерше. Мара раскланивалась и хотела, чтобы это счастье никогда не кончалось. После шоу они шли на милонгу, где опять танцевали вместе. Карлиньо нравилось обнимать ее, вдыхать молодой девичий запах, а Маре нравилось, что каждый раз фигуры и шаги у нее получались все лучше, более отточенными, – она ловила баланс, с которым у нее были проблемы раньше, становилась увереннее и ярче раскрывалась в танце.