Чистильщик. Кровавый след - стр. 11
Из машины вышла женщина, полицейский, и её взгляд сразу же упал на тела и встревоженного егеря. Вскоре прибыли старший лейтенант Щукина и младший лейтенант Шишкин.
– Здравствуйте, оперуполномоченный Шишкин, и моя напарница, старший оперуполномоченный Щукина. Что здесь произошло?
Егерь, запинаясь, начал свой рассказ.
– Добрый день. Я Аркадий Викторович, егерь, держу пасеку в лесу, там и живу. Лес рядом с кладбищем, место мне знакомое. Сегодня пошёл, как обычно, улей проверять. И услышал странные звуки неподалёку. Пошёл тихонько посмотреть, что там. И увидел человека в чёрном. Чёрная олимпийка с капюшоном, лёгкие кожаные перчатки, спортивные штаны… То ли женщина, то ли мужчина, издалека не разглядишь. Этот человек общался с пареньком, а потом вдруг вырубил его и… начал что-то делать.
– Что конкретно? – перебила Щукина.
– Капли в глаза закапывал… а потом отрезал язык и пальцы на руках. Зачем – не понимаю. Ах да, с ним ещё две огромные собаки были, доберманы. Отрезанные фаланги пальцев скормил им.
Шишкин недоверчиво хмыкнул. – Вы сегодня ничего не употребляли? Вы хотите сказать, что преступник отрезал парню язык и пальцы и скормил своим псам? Ну, Свет, это бред какой-то.
– А то, что у жертв вырваны кадыки – это не бред? Продолжайте, Аркадий Викторович.
– Когда этот… тип скрылся в лесу, я подошёл к пареньку, чтобы помочь. Поднял его, отвёл к себе в дом. Он сейчас там сидит. Я его допросил, с кем он был, он кивнул, что с друзьями. Я вызвал вас, а сам пошёл искать его друзей. Пришёл сюда, а тут – два трупа… и вы.
– Понятно, – кивнула Щукина. – Оцепить территорию, вызвать СОГ. Я осмотрю местность, а ты, Миша, сходи с егерем в его домик и вызови скорую, чтобы парня в больницу забрали.
Пока Миша и Аркадий Викторович направлялись к егерскому дому, Щукина принялась осматривать место преступления.
Подойдя к неподвижным телам молодых ребят, лейтенант вглядывалась в застывшие лица. Как можно быть таким чудовищем? За что? Не находила ответа. С прибытием следственно-оперативной группы и оцеплением территории подоспели и санитары, чтобы увезти тела в морг. В момент погрузки Щукина остановила их. На груди убитых, словно клеймо, зиял символ, вырезанный острым лезвием или иглой: вертикально вздымающийся меч, а на его клинке – весы, символ правосудия. Что это значит? Щукина не понимала, но, запечатлев это жуткое послание на пленку, отправила фотографии в отдел.