Чинители. Вокзал, которого нет - стр. 3
– Именно. Только сегодня вы стали о чём-то подозревать. Ещё бы два часа сорок минут, и мне пришлось бы рассказывать вам всё самой.
Я посмотрел на настенные часы. В выходные время обычно неслось стремительно, особенно после завтрака, но сейчас стрелки были только на десяти утра.
– А что будет через два часа сорок минут?
– За вами приедет бабушка, – сообщила мама, как мне показалось, торжественно. – И вы отправитесь на Изнанку.
– Ага! – повторил я, но уже не так уверенно, поскольку отвлёкся на примерно сотню вопросов, тут же зародившихся в голове. – То есть только бабушка, без дедушки? А мы снова откроем проход на Изнанку при помощи шкафчика в туалете? Зонты брать? Или что-то ещё нам нужно? Мы заедем в магазин, где обитают служители времени? Это будет опасное путешествие? Папа знал, да? Наверняка знал!
Мама замахала руками, отбиваясь от моего напора.
– Бабушка вам всё расскажет сама! – ответила она. – Мне нужно проследить, чтобы вы были одеты, собраны, помыты и накормлены. По-хорошему, это путешествие предназначается только для тебя, Костя. Но я не могу представить, чтобы ты не взял с собой младшего брата. Он явно захочет прокатиться.
– Прокатиться? Мы на чём-то поедем? На чём?
Теперь я изнывал от любопытства. Нельзя так с детьми, знаете ли. Мы нетерпеливы и назойливы, когда дело касается очень интересных вещей. Причём хоть в шесть лет, хоть в двенадцать. Иногда мне кажется, что и в сорок я буду таким же нетерпеливым.
Мама наотрез отказалась рассказывать подробности, но я следующие два часа ходил за ней хвостом и выспрашивал, выспрашивал, выспрашивал.
Пока мама готовила обед, я выспрашивал.
Пока мама убирала в гостиной, я выспрашивал.
Пока мама пылесосила, забрасывала вещи в стиральную машинку, гладила вещи, я выспрашивал.
Пока мама ругалась на меня, что я слишком много выспрашиваю, я делал паузу – и выспрашивал.
Это вообще мой конёк – быть назойливым. За это в школе меня не очень любила учительница по математике, зато обожала учительница по русскому и литературе. Макс, в отличие от меня, был любопытен в меру, а ещё из-за возраста быстро отвлекался на что-нибудь вроде внезапно найденных под кроватью и давно забытых игрушек. Он сейчас как раз возился с очень потрёпанным резиновым змеем, который, если исхитрится, мог пожирать собственный хвост.
– Будешь доставать, отправлю одного Макса, – пригрозила мама без энтузиазма.
– Но ты ведь сказала, что дело касается только меня! Почему?
– Потому что тебе через месяц исполнится двенадцать! – она не выдержала моего напора, но не сдалась окончательно.
Мама распахнула дверцу серванта и достала откуда-то из глубины, темноты и взвившейся пыли круглую металлическую коробку.
– А теперь, – сказала она, – раз ты так сильно меня вывел, будешь помогать. Пойдём. Скоро прибытие.
– Прибытие чего? Это уже подарок на день рождения или как?
Вопросов не убавилось, и я последовал за мамой в детскую. Макс за это время успел выстроить на полу железнодорожный комплекс с развязками, вокзалом, шлагбаумами и фонарями. Всё это здорово мешало. В любой другой день мама бы заставила Макса убрать хотя бы часть, но сейчас она остановилась на пороге и сказала:
– Ты тоже дуй сюда. Два помощника лучше одного.
Металлическая коробка легла на стол. Мама подняла крышечку. Внутри лежали катушки с разноцветными нитками и несколько иголок в специальном кожаном чехле.