Чешуя любви - стр. 5
Я ногой задвинула учебник под кровать и стала одеваться. Сегодня нужно выглядеть особенно хорошо. Ведь всем известно, что драконы в первую очередь смотрят на цвет платья, а уж потом на всё остальное.
За завтраком я перекинулась парой слов со своей новой подругой Эрлигонией. Бедняжке тоже нравился Алонсониэль, но только шансов у неё с ним не было.
— Я вообще считаю, что в академию не должны нанимать таких красивых учителей, как Алонсониэль! — говорила она. — Тут же не сосредоточишься. Я из-за этого уже который год на первом курсе учусь… На прошлом экзамене я даже попросила его наглухо замотать лицо шарфом.
— И как, помогло? — спросила я с некоторым интересом.
— Нет… Глаза-то его всё равно было видно… А они у него словно два больших блюда с персиками…
— Я понятия не имею, о чём ты говоришь! — честно сказала я.
— Персики – мои любимые фрукты! Вот о чём! — Эрлигония вдруг разрыдалась, выскочила из-за стола и убежала прочь.
Я за неё не особо переживала. Эта истеричка… то есть, моя подруга, плакала по два-три раза на дню. При том, почти всегда из-за Алонсониэля, которого, кстати, не было за столом преподавателей.
Наверняка он сейчас в своей комнате. Моё воображение тут же нарисовало волнующую картину: властный маг нежится в ванной. В горячей, мыльной воде плавает жёлтая резиновая уточка. В блаженстве он закрыл глаза и откинул голову. На его длинных, чёрных волосах бигуди… Эх-х…
Я поняла, что не могу больше спокойно сидеть в зале и есть! Тем более, еда вокруг меня всё равно закончилась. Так, что я бросилась бежать по коридорам замка прямо к его комнате.
Вообще студентам было не положено знать, где живут преподаватели. Но я потратила неделю на слежку и всё-таки узнала. Как сейчас помню – пряталась за огромным горшком с дикой бегонией.
Алонсониэль ещё постоянно оглядывался, удивляясь, почему по коридорам его преследует цветочный горшок. Но видимо в жизни великого мага были случаи и постраннее, и он ничего особо не заподозрил.
Так я впервые узнала, где его комната. Я тут же влюбилась в эту дубовую дверь и одной из ночей разрисовала её сердечками. А после написала наши имена рядом столько раз, что рука заболела и не гнулась весь следующий день. Алонсониэль, конечно, стёр надписи и рисунки. Но каждое утро они появлялись снова.
Пару раз я оставляла под дверью вкусные пирожные, приготовленные своими руками. По крайней мере, так я говорила в записках…
Но, несмотря ни на что, он всё ещё не обращал на меня внимания. Впрочем, сегодня особый день! Я буду стучать в его дверь, пока он не откроет, или у меня не сломаются костяшки пальцев… Я буду звать его, пока он не отзовётся, или я не охрипну… Я буду проливать слёзы, пока его сердце не оттает, или коридор не затопит…
Ещё один поворот, и вот она – его дверь. Как же она прекрасна! Я прильнула к ней лицом, ведь дерево хранило его запах. Хотелось впиться в неё губами, но, помня прошлый неудачный опыт и те занозы…
— Алонсониэль! — позвала я, но мои уши услышали лишь тишину, сердце замерло, бабочки внутри живота взбесились и в отчаянии начали нападать друг на друга. — Алонсониэль!
Я ударила ладонями по двери, и она неожиданно открылась…
6. Глава 6
Внутри на первый взгляд никого не было, а второго взгляда так и не случилось. От переизбытка чувств у меня закружилась голова. Я была в комнате любви всей моей жизни… Если не считать того дракона, конечно.