Чертовидцы, или Кошмары Брянской области - стр. 72

Лунослав что-то прикинул в уме:

– Это инкуб. Но какой-то неправильный. Думаю, это – попобава32. Танзанийский злой дух. Сейчас область уязвима как никогда. Вот всякое дерьмо и лезет. Чует слабину.

– Так что расслабьте булки, мужики, – заявил Булат. – Возьмемся мы за ваше постыдное дельце. Будем ловить на живца.

Деревенские загалдели. Они уже потеряли всякую надежду на благополучный исход, а тут… Расцвели первые улыбки.

Только Лунослав как будто оглох. Не слышал вопросов и не реагировал на чьи-то попытки пожать ему руку. Он неотрывно смотрел на товарища, тянувшего самую что ни на есть гнусную ухмылку.

– К-какого еще живца? – пролепетал Лунослав.

– Есть тут один. Недавно письмо на деревню дедушке строчил. Божился, что прикормкой станет. Не знаешь такого?

– Знаю. Но лучше б не знал. А где гарантия, что Литавр клюнет на нас?

– На тебя, – напомнил Булат.

– Да-да, на меня, задолбал.

Гвидон пожал плечами:

– А у нас приезжим сразу от Литавра перепадает. Да и мы особенность Задубравья не афишируем. Подло, конечно, но всё ж какой-никакой перерыв получаем.

Лунослав закрыл глаза. Понял, что сегодня их ожидает кое-что новенькое.

– О господи. Хорошо. Хорошо! Покажите, где переночевать. И изложите подробности ночных визитов. Только без лишних деталей, п-пожалуйста!

Местные, напирая друг на друга, бросились изливать всё то, что было у них на душе.

Лунослав их слушал с вытаращенными глазами.

Лунослав прихлопнул моль и чихнул. Выданные им волчьи шкуры оказались не только скорченными пещерами букашек-шубоедов, но и копями амбарной пыли, хоть их и выбивал сам Гвидон. Шкурами убитых хищников застелили наспех сколоченные топчаны. Топчаны, в свою очередь, втащили в заброшенный домик с худой крышей, но работающей печью. Улица Полевая, север деревни, самый отшиб.

За сплюснутыми окнами виднелись зубчатая кромка леса и красноватые звёзды. Потрескивала печь, ловя на заслонку блики керосиновой лампы. В четырехлитровом чугунке на столе подсыхали остатки превосходной ухи; щука, морковь, картофель, приправы и водка, чтобы убрать запах тины. Рядом с мисками блестела початая бутылка «вишневого вышибателя мозгов» от кузнеца.

Булат перекатывал во рту рыбную косточку. Покачивал ногой в такт мыслям, ненавязчиво позвякивая сапогом.

– Знаешь, Лунослав, а ведь мы уже пересекались раньше с Беломиконом.

– Что? – Тот прибил еще одну моль.

– Помнишь дело пацана, разрывавшего погосты? Нам еще одна брошюрка помогла. «Как изгнать мертвого скитальца из ребенка», вроде так называлась. Пахла как листы Беломикона – живым хлебом. Куда она подевалась?

– Видимо, туда же, откуда и взялась, – в никуда. Потому что я ее больше не видел.

– Сдается мне, Беломикон изначально тусовался с нами. Как кудрявый ангелочек за плечом.

Лунослав поелозил, расправляя спиной шкуры. Его терзали совсем другие мысли. Например, о том, что ни в коем случае нельзя засыпать на животе. Зачем облегчать работу похотливой твари?

– Булат, как думаешь: кого Литавр выберет? У меня, к примеру, стать послабее, да и зубы кривоватые…

– Ну и где они кривоватые? Где? В заднице? Не ной. Известно, кого он выберет. Добровольца. Вдобавок мой каменный лаз и спички не пропустит.

– Потому что яйца без меры жрешь и запором страдаешь!

Булат рассмеялся. Кинул рыбную косточку в беспокойного товарища. Тот отмахнулся.