Чёрный сон. Ягура - стр. 16
– Они полезли в этот лаз, – скрипнул зубами Семён. Не отжимая от воды, он лихорадочно надел промокшую одежду. Затем вытащил из кожаного чехла густо пропитанный смолой факел.
– Да, и любая секунда промедления … – Никита быстро высек огонь, поджог трут и им запалил факел. Пламя, рассыпая искры, с треском вспыхнуло, осветив набухшие от влаги своды пещеры. – У нас четыре факела, каждый горит около часа. В нашем распоряжении меньше четырёх часов.
– Чего же мы ждём? – Семён с недоумением посмотрел на друга.
– Правильнее всего сообщить Аскольду и лишь после этого лезть в пещеру.
– Ты ли это говоришь? – удивился Семён. – Только что сам говорил: «любая секунда промедления».
– Никто не знает, что мы здесь. Если с нами что-то случится, детям уже никто не поможет.
– Потеряем много времени. Вероятно, уже сейчас они в смертельной опасности. Надо рискнуть, – убеждённо произнес Семён и взглядом указал на бухту верёвки, которая висела у Никиты на плече. – Ты и сам такого же мнения, всё предвидел.
– Ты прав. Пещеры столь опасны, что надо идти немедленно… Аскольду сообщить мы не успеем, – кивнул Никита.
Семён с шумом втиснулся в подземный ход. Никита едва поспел за ним. Через десять метров стены резко разошлись в стороны. Семён выбежал в пещёрный зал и не смог удержать равновесие. Он поскользнулся, руки взлетели в поисках опоры и мужчина с глухим хлопком свалился в подземное озеро. В разные стороны полетели брызги, факел с истошным шипением упал в воду. На мгновенье вспыхнули призрачным огнём сталагмиты, и навалилась темнота.
– Чтоб её! – в потрясении выругался Семён.
– Большой темп задал. Пещеры это не любят, – нравоучительно заметил Никита.
– Чего раньше не сказал? – огрызнулся его друг.
– Не успел.
– И что сейчас мне делать? Промок, как мышь, факел испортил.
– Как можно тщательней выкрути одежду. Не дай бог переохлаждение получишь. Дальше я поведу. Пропускать тебя первым слишком рискованное занятие
Семён стянул одежду. Никита, оглядываясь по сторонам, помог её отжать. На периферии зрения увидел сполохи красных вспышек.
– Позовём ребятишек? – шёпотом спросил Семён.
– Не вздумай, это не наш мир. В нём надо себя вести с чувством такта.
– Давай факел зажжём.
– Подожди, успеем. Ты красный свет не видишь?
– Где? – встревожился его друг.
– Смотри прямо.
– Кроме темноты ничего нет.
– А мне кажется там багровые отблески. Это может светиться лунное молоко, но оно обычно гаснет через несколько секунд после направления на него света, а здесь он постоянный. Я пройду вперёд, а ты подготовь факел. Как только скомандую, быстро зажигай.
Семён отчаянно засопел, но более этого других эмоций не выразил. Никита медленно двинулся, на ощупь, огибая озеро. Чувства обострились до придела. Он так всматривался, что казалось, глаза вышли из орбит и зависли на стебельках. Но странное дело, его зрение кое-что различало. Никита видел тёмные стены, сталагмиты, торчащие на пути и красный свет. Его он видел столь отчётливо, что даже замечал его отблески, отражающиеся на окружающих предметах, и ещё был ни с чем несравнимый запах. В комплексе пахло извёсткой и яблоками. Никита подошёл ближе и внезапно понял, что его изучают. Некто пристально смотрел на человека, пытаясь разобраться, он пища или охотник. Между камней таилось существо. Над глазами нависли наросты, излучающие красный свет. У пещерного животного было бочкообразное тело, голова больше туловища и в его огромной пасти виднелся блеск острых зубов. Страх, как предатель, вторгся в кровь. Сердце учащённо забилось, ладони вспотели. Существо мигом почуяло его состояние. Свечение усилилось. Никита к своему ужасу догадался, что пещерный зверь замеряет расстояние для броска. Ах ты тварь! Злость вышвырнула страх. Внезапно Никите захотелось впиться зубами в безобразную плоть, рвать её и пить белёсую кровь. Он забыл о своём мече. Растопырив руки, увеличивая шаг, он пошёл вперёд. Животное сжалось, красный свет погас, ужас всколыхнул сознание, но этот ужас был уже не человека, а пещерного хищника. Кровь вскипела, и Никита бросился в атаку. С немыслимым проворством подземная тварь метнулась назад. Звонко скрипнули по камню когти, и зверь позорно бежал. Никита, тяжело дыша, остановился и нервно произнёс: