Черный крестоносец - стр. 105
– Все запомнили, Бентолл? – спросил Леклерк.
– Все, – кивнул я.
Это оказалось достаточно просто.
– Хорошо. – Он закрыл дверь и вывел меня из ангара. – Теперь вам нужно посмотреть записи Фэрфилда, изучить его условные обозначения и справочную информацию. По крайней мере, те, что нам удалось спасти.
Я поднял брови – эта мышечная нагрузка одна из немногих не причиняла мне боли.
– Что-то вам спасти не удалось?
– Полную светокопию чертежа ракеты. Честно говоря, мы не ожидали, что британцам хватит ума на такие меры предосторожности. Чертежи находились на дне опечатанного металлического ящика – стандартное военное приспособление, оно позволяет избавиться от секретных документов быстрее и надежнее, чем огонь. В верхней части ящика размещался стеклянный сосуд с концентрированной соляной кислотой и металлическим поршнем. При нажатии на поршень стекло разбилось, и кислота уничтожила чертежи так быстро, что мы и опомниться не успели.
Я вспомнил окровавленное, все в синяках лицо капитана.
– Капитан Гриффитс молодец. Значит, теперь вы полностью зависите от наличия работающей модели ракеты?
– Так и есть. – Если это и вызывало у Леклерка беспокойство, он не подал виду. – Не забывайте, ученые по-прежнему у нас в руках.
Он отвел меня за оружейный склад, в хижину, где был оборудован примитивный рабочий кабинет со шкафчиками для документов и пишущей машинкой на простом деревянном столе. Леклерк открыл шкаф, вытащил верхнюю полку и вытряхнул все содержимое на стол:
– Насколько я понимаю, это все бумаги Фэрфилда. Я вернусь через час.
– Не раньше чем через два. Лучше позже.
– Я сказал, через час.
– Хорошо. – Я встал со стула, на который только что уселся, и сдвинул бумаги на край стола. – Тогда найдите еще кого-нибудь, кто займется этой чертовой работой.
Он смерил меня долгим взглядом своих пустых серовато-белых глаза, а затем спокойно сказал:
– Вы слишком часто испытываете судьбу, Бентолл.
– Не говорите ерунды. – В конце концов, ничто не мешало мне поглумиться над ним. – Когда человек испытывает судьбу, он либо выигрывает, либо проигрывает. Я же теперь не могу выиграть, и, видит бог, терять мне тоже нечего.
– Вы ошибаетесь, – мягко возразил он. – Кое-что вы можете потерять. Я могу лишить вас жизни.
– Сделайте милость. – Я попытался хоть немного унять обжигающую боль в плече и руке. – Мне сейчас так плохо, что я и сам готов с ней расстаться.
– У вас замечательное чувство юмора, – едко заметил он.
Затем Леклерк ушел, громко хлопнув дверью. И не забыл повернуть ключ в замке.
Прошло полчаса, прежде чем я потрудился взглянуть на записи Фэрфилда. Сначала я обдумал более важные темы. И это были не самые приятные полчаса в моей жизни. Все улики налицо, шоры наконец спали с глаз, и я увидел всю правду. «Какая там контрразведка! – с горечью думал я. – Меня не стоило выпускать из детского сада!» Этот злой мир, где творилось столько злодейств, не для таких, как Бентолл. Он не сможет пройти по ровной тропинке, не подвернув лодыжку. Когда я закончил свои размышления, мой моральный настрой и самоуважение так сильно скукожились, что отыскать их можно было разве что под электронным микроскопом. Я отчаянно вспоминал все произошедшее, пытаясь найти хотя бы один пример, когда я оказался прав. Но нет, я установил абсолютный рекорд из сплошных ошибок. Немногие могут похвастаться таким достижением.