Чёрный человек - стр. 4
– Интересно бабушка развлекалась. Сама нарисовала или кто-то подарил?
И услышала странный всхлип, и – крик Ируси:
– Катька!
Обернулась на крик и увидела, как оседает на пол побледневшая до синевы Катя.
Глава 3
Катя сидела на скамейке возле почерневшего от времени и дождей столика, а Ируся трясущимися руками совала ей под нос бутылку минералки:
– Выпей… ну, пей же!
Но Катя этого словно не замечала. Застыла ледяной статуей, глядела в одну точку. Бледность потихоньку уходила с её лица, и даже губы уже порозовели, но на прежнюю жизнерадостную Катерину она так и не походила.
– Кать, ты чего? – подсела к ней встревоженная Машка. Они с Ирой до сих пор отдышаться не могли после внезапного обморока подруги. С трудом вытащили её из избы на свежий воздух, и только тут Катя пришла в себя и с их поддержкой сама добрела до скамейки. Но уже минут десять сидела, не реагируя ни на всхлипывания Ируси, ни на Машкины вопросы.
– Катька! Приди уже в себя, ты меня пугаешь! – Машка обняла подругу за плечи, заправила за ухо лезшую ей в глаза прядку. – Что случилось-то? Кого ты увидела?
Катя медленно повернула голову к ждущим ответа девушкам и, наконец-то, подала голос. С трудом выдавила:
– Это он… чёрный человек…
– Какой чёрный человек? – не поняла Машка. – Из детской страшилки, что ли? Глупости какие. Ты ж уже не маленькая, чтобы их бояться.
– Это не глупости, – всё таким же безжизненным голосом проговорила Катя. – Он приходит ко мне. Сначала приходил во сне, а теперь…
Она замолчала.
– А теперь? – поторопила Машка.
– Дай мне мою сумку, – попросила Катя. Машка взглянула на Ирусю, но та головой замотала: не пойду! Маша качнула головой: ну вы и трусихи обе! И сама отправилась в избу, где остался Катин рюкзак.
В комнате всё было по-прежнему. Бабушка лежала на кровати, рюкзак – на полу у стола. Машка подняла рюкзак и пошла к двери. Почему она вдруг остановилась и обернулась, она сама не могла потом объяснить. Взглянула на висевший на ковре рисунок, снова удивившись, чего Катя нашла в нём страшного, и вдруг судорожно вздохнула и навалилась на косяк.
Рисунок изменился. Теперь из-под капюшона на неё смотрели огнём горящие глаза, и взгляд этот был очень нехорошим. Злым. Жестоким.
Ужас залил волной, но вместо того, чтобы кинуться бежать, Машка, как загипнотизированная, глядя в пол, на подгибающихся ногах подошла к кровати и, сглотнув ставшую вязкой слюну, с трудом подняла голову и снова посмотрела на рисунок. Никаких глаз на нём не было. Лишь та же чернота, которая так напугала Катерину.
Показалось, наверное? Конечно, показалось! Она из-за Катькиного обморока испереживалась, вот и чудится что попало.
Выдохнула с облегчением и заторопилась к выходу, уже не оглядываясь, чтобы в очередной раз чего-нибудь не примерещилось.
На улице ярко светило солнце, дул тёплый ветерок, шелестела высокая трава, и Машка окончательно уверилась, что в избе ей всё почудилось. Слишком неприятная там обстановка: бабушка мёртвая, полумрак, воздух спёртый. Да и рисунок этот, и Катькин обморок… Обладая богатым воображением и не такое увидеть можно.
Поставила рюкзак на скамейку рядом с подругой:
– Держи. Что ты там хотела найти?
– Посмотри в боковом кармане, – Катя взглянула на рюкзак с таким страхом, словно в нём как минимум кобра сидела, добычи дожидаясь.