Черновед. Изнанка - стр. 80
– Да разве они успеют? – спросил Тимофеев себя.
Шанс сохранялся. Маленький, но все-таки. Терять даже один процент успешного исхода в текущей ситуации было сродни преступлению.
Тимофеев занял единственное свободное место в плотном ряду припаркованных машин. Двигатель выключать не стал. Трудно было спрогнозировать, когда он вернется и вернется ли вообще, но погибнуть от переохлаждения по возвращении в реальный мир в его планы не входило. Тимофеев перебрался на заднее сиденье, отвинтил крышку баночки и уставился на содержимое. По какой-то причине он представил, как странно будет выглядеть в глазах случайного прохожего, решившего заглянуть в салон «Тойоты». Седой, больного вида человек без сознания. Чужое мнение перестало играть какую-либо роль – лишь бы не вздумали вмешиваться.
Он проглотил капсулу не без труда. Та словно сопротивлялась, взбиралась по языку, норовя выскочить из рта, но после бесплодных попыток провалилась в желудок. В ожидании соскальзывания Тимофеев вращал перед лицом вторую баночку. Проводник предупреждал о последствиях, однако еще хуже было не успеть переговорить с Линорой. Еще один поход он как-нибудь выдержит. Отдаст лет пять или десять, и столько же оставит про запас. Как раз для того, чтобы не увидеть крах «Рубекса» под руководством ДимДимыча.
Вторая капсула проскочила в горло с легкостью, будто того и хотела. Тимофеев закрыл глаза, чувствуя, как ледяная горка под ним становится все круче.
7
Алла бессильно сотряслась в кровати. Ее руки и ноги были раскинуты в стороны, словно лучи морской звезды. Кисти и ступни пережимали бельевые веревки, привязанные к декоративным выступам изголовья и спинки. Пальцы покалывало от подавленного кровообращения. Кляп во рту пропитался слюной и вонял мокрой псиной. Алла дернулась вновь, но веревки только натянулись туже.
Около часа назад ей все-таки удалось высвободить ногу. Они принялась колотить по стене, прерываясь лишь для того, чтобы отдышаться и собраться с силами. Кто-то помимо килятников должен был услышать звуки ударов и насторожиться. Толстяк рассказывал ей о единственном постояльце – пожилом мужчине. Его внимание она и пыталась привлечь, хотя понимала, что килятники тоже не глухие. Многого Алла от постояльца не ждала. На роль героя-спасителя он не тянул, но полицию вызвать мог – и то замечательно. Когда из коридора донеслись голоса, Алла притихла. Один точно принадлежал Проводнику. Насчет второго она сомневалась. Стоило ли продолжать привлекать внимание? Мужчины разговаривали спокойно и сдержанно, как старые знакомые.
Вдруг этот постоялец с ними заодно? Такой же любитель темных знаний?
Алла вновь набросилась на стену, однако после первого удара в номер ворвался Проводник и отвесил ей тяжелую пощечину. Он привязал ее ногу – так туго, что Алла взвизгнула бы, если бы не кляп. Закончив с веревками, толстяк покинул номер без единого сказанного слова.
«Труп изнасилованной журналистки всплыл у берегов Владивостока», – вспыхнул в воображении мрачный заголовок. Честно говоря, Алла всем сердцем надеялась, что до изнасилования дело не дойдет, как и до убийства, но по рукам и ногами связывают обычно не с самыми благими намерениями. Рано или поздно Егор закончит исследовать подвал, заподозрит неладное и спасет ее из заточения как заправский рыцарь. Алла исправила выдуманный заголовок на другой, более жизнеутверждающий: «Гостиница оккультистов: чудесное спасение из логова смерти», и этим приободрилась.