Черновед. Изнанка - стр. 3

– И трубку, наверное, не возьмут, – пробормотал Тимофеев, слушая гудки в динамике смартфона.

Трубку взяли. Тихий голос с акцентом, неуловимо путаясь в ударениях подтвердил, что свободные номера есть. Ждать полудня для заселения, как это принято в большинстве отелей, не требовалось. Минимальный комплекс услуг – кровать, отопление, душ – гарантировался. Плата Тимофеева приятно удивила. Не веря ушам, он переспрашивал каждый ответ, пока точно не выяснил все условия.

– Пускай будет «Приют», – произнес Тимофеев. – Странноватое название, но не хуже, чем переулок Жялвей.

Он запустил двигатель любимой «Тойоты» и вырулил на дорогу. На пассажирском сиденье покачивалась от тряски коробка, доверху набитая фотографиями дочери.

2

Самолет взлетал измученно, с истошным ревом двигателей и остервенелой тряской. Казалось, металлический корпус расколется пополам, и пассажиры выпадут, как арбузные семечки. Неестественно загорелая девушка из первых рядов испуганно взвизгнула. Следом грянул хохот подростков – в их головах еще не было места мыслям о смерти.

Егор Благой, напротив, о смерти думать не переставал. Причина крылась не в возможной авиакатастрофе. К ней он как раз относился с легким пренебрежением. В ближайшие несколько суток могло произойти нечто столь страшное, что гибель двухсот пассажиров показалась бы пустяком.

Он ощутил легкое прикосновение к руке.

– Раньше я вообще не боялась летать, – прошептала Алла. – Говорила себе, что надежнее транспорта не существует. А теперь столько всего узнала, что постоянно представляю себе какого-нибудь зараженного на борту. Если его проклятие разыграется, бортовая электроника и двигатели откажут. Представляешь заголовки? «Звезда местной газеты погибла в авиакатастрофе». Без обид, тебя в Новосибе мало кто знает.

– С зараженным на борту мы бы вообще не взлетели. – Он перегнулся через кресло и коснулся губами ее щеки. – Но если вдруг такой объявится, мы успеем провести ритуал до того, как самолет рухнет. Два черноведа в одном месте – это не шутки.

Профессию журналиста на черноведа Алла успела сменить меньше недели назад. Выбор стоял между приобщением к тайным знаниям и смертью, поэтому долго думать не пришлось. Первый же ритуал очищения оказался крайне сложным – десятки проклятых вещей пытались уничтожить незваных гостей, забредших в тайное хранилище. Счет шел на минуты, но Алла справилась. Егор не уставал поражаться ее энергии и напористости, как и глубине собственных чувств. Их знакомство длилось всего ничего, но он готов был поклясться, что встретил человека, с которым способен провести остаток дней вместе.

Самолет содрогнулся. Потухла и загорелась табличка «Пристегните ремни». Багажная полка распахнулась, извергнув увесистую сумку прямиком в голову одного из смеющихся подростков. Он затих, потирая ушибленное место и тревожно озираясь. Алла сжала руку так, что ее острые ноготки впились Егору в запястье. По правде говоря, насчет зараженных она высказалась верно. Техника не терпела проклятий, особенно сильных. Допустим, двигатели не откажут, но какая-нибудь Живая Кислота, превращающая кровь в разъедающее вещество, превратит днище в решето. Впавший в буйство оборотень с легкостью выбьет стекло иллюминатора – привет, разгерметизация. Насколько велика вероятность данных событий? Егор не стал гадать. Вечно ожидать худшего – умереть еще при жизни.