Черновед. Изнанка - стр. 27

– Идиот. Идиот. Идиот, – затараторил мужичок.

На лице его скакало явное сумасшествие: зрачки прыгали по сторонам, точно пытались рассмотреть все вокруг разом, брови поднимались и опускались, нос непрерывно шмыгал невидимыми соплями.

– Ты это про меня сказал? – взревел Тимофеев. – Рискнешь повторить?

Мужичок расхохотался, высоко и противно. На его шее синела вдавленная полоса, похожая на след от удавки. Пар из носа и рта не выходил. Невзирая на слабое сопротивление мужичка, Тимофеев коснулся его шеи и проверил пульс. Сердце на прикосновение не отозвалось. Трудно сказать, была тому причиной неумелость Тимофеева или нет, но с такими признаками мужичок не мог ходить или говорить. Ему полагалось лежать под землей и мирно разлагаться. Тимофеев ошеломленно разжал руки. Мужичок двинулся дальше как ни в чем ни бывало, только изредка косился через плечо.

– Идиот, – пробормотал он вновь. – Идиот.

– Ну что ты в самом деле? – мягко проговорил Тимофеев. – Других слов не найдешь? Мозги ведь у тебя каким-то образом работают?

Мужичок снова зашелся в визгливом смехе. Тимофеев напрасно звал его и задавал вопросы – кроме оскорблений и бормотания в ответ он не получил ничего. Впрочем, с сумасшедших спрос невелик. В том, что у мужичка не все в порядке с головой сомневаться не приходилось. Не сам ли он себе веревку на горле затягивал?

Тимофеев заставил себя вспомнить о дочери. О переулке Жялвей, будь он неладен. Его ждала дорога пешком, и не самая короткая. Но разве не этого он хотел? Увидеть все своими глазами?

– Приятель, – окликнул Тимофеев мужичка. – Подскажешь, где тут переулок Жялвей?

Но тот шагал себе дальше, уже не оглядываясь. Тимофеев устремился по дороге, не сразу осознав, что идет следом за мужичком.

– Зато не один, – буркнул он, ускоряя шаг.

12

Владивосток задыхался в тисках проклятий. Жителей разрывали на части, обезвоживали или сжигали заживо. В окружающих водах тонули корабли, с обрывов постоянно слетали машины, в горах бесследно целыми группами пропадали туристы. Катастрофические показатели для полумиллионника. Нечто похожее происходило в Новосибирске двумя неделями ранее с поправкой на источник – источник по имени Ядвига. Устроила эпидемию проклятий ради собственной цели, не считаясь с жертвами. Однако к проблемам Владивостока ее увлечения темными искусствами пока не имели отношения. Стало быть, причину стоило искать в истончившейся грани.

С легким сожалением Егор подумал, что мог бы сколотить в городе целое состояние. Поселился бы на окраине, на побережье или в горах, да проводил бы спокойненько один ритуал очищения за другим, не обращая внимания на истинный корень зла. Среди черноведов водились такого рода бизнесмены, и Егор их не винил, но примыкать к ним не собирался. Синдром спасителя, с существованием которого он смирился, попросту не позволил бы.

Зашкаливающее количество смертей от неустановленных причин омрачило настроение. Решив, что для оценки состояния Владивостока сделано достаточно, Егор свернул новостное приложение и обвел гостиничный номер усталым взглядом. Федор – хрипун из самолета, едва не подавившийся сухариком, – оказался прав насчет волны гостей из Азии. Складывалось ощущение, что все деловые круги Китая прибыли в город высказаться на тему экономической обстановки. Работники гостиниц категорично заявляли об отсутствии свободных мест, не дослушав Аллу до конца. Она даже предлагала снять квартиру на переулке Жялвей, но Егор категорически отказывался. Призрачные мельтешения на периферии зрения были легкой прелюдией к тому, что могло произойти с ним за ночь, проведенную в одном из тех серых домов.